«Такого звездолёта никто еще не создавал!» – гордо заявил ас-майсар Балаф Аусир, почтительным жестом приглашая его величество Уликена Улимай-Унай-Сайофара осмотреть полностью готовую к испытательному полету «Соллу» – первый и единственный в своем роде межзвездный корабль Уйлоанской империи.
Его величество Уликен был немолод, хотя его здоровье старательно поддерживалось специалистами Императорского института медицинских исследований, – учреждения по праву прославленного, ибо многие верили, будто здесь способны творить чудеса, – но притом глубоко засекреченного, поскольку чудеса в подземных лабораториях института в самом деле творились, только о них никому не рассказывалось.
Император приехал на космодром с многочисленной свитой, включавшей супругу, императрицу Лиссоа, двух дочерей-подростков, и трех взрослых сыновей от первого брака – улимао Ульвена Фариона, улимао Ульвена Айофара и улимао Ульвена Киофара. Два старших принца взяли с собою жен, а Ульвен Киофар явился один. Его жена недавно потеряла ребенка и ревностно соблюдала положенный траур. А кроме того, Ульвен Киофар входил в команду создателей «Соллы», как специалист по космической электронике и как представитель императорского дома, наблюдавший за ходом работ, от обсуждения первых проектов до последних доводок готового звездолета на стартовой площадке.
«Не многовато ли благородных дам», – проворчал Балаф Аусир, доверительно обращаясь к первому навигатору Найро Доэну. Ас-майсар давно убедился, что Доэн совершенно надёжен и не будет распространять неуместные сплетни. Они оба, и Аусир, и Доэн, достигли высоких постов только собственными талантами и трудами, не имея знатных предков и унаследованных богатств. Обсуждать императорскую семью ни в коем случае не подобало, однако официальный прием звездолета – отнюдь не светское развлечение. Между тем, помимо императрицы Лиссоа, ее юных дочек и жен двух принцев, на борт «Соллы» поднялись три старших принцессы – дочери императора от первого брака, с их мужьями, и спутницы всех шести сиятельнейших дам, помогавшие им справляться с пышными платьями и длинными мантиями. Явиться не в церемониальных нарядах на столь важное мероприятие с участием самого императора этикет не позволял, хотя космолет – не дворец, и лучше бы передвигаться по нему в одеждах попроще.
Главный распорядитель двора, министры военных дел, финансов, информации и наук также взяли с собой своих жен. Чиновникам меньшего ранга это не полагалось, однако в толпе любопытствующих, поднявшихся на борт «Соллы», виднелись и дамы не из высшего света: либо действующие сотрудницы разных ведомств, либо родственницы и подруги, причисленные к сотрудницам. Даже в военном министерстве с его многотысячным штатом числилось несколько сотен женщин – шифровальщицы, связистки, делопроизводительницы, архивариусы, бухгалтеры. Высоких чинов им никогда не присваивали, но работа считалась почетной и давала возможность заключить завидный брак, завести влиятельного покровителя или составить протекцию родственникам.
«Придется смириться, ас-майсар», – бесстрастно заметил Найро Доэн.
Несомненно, придётся. Практически все благородные дамы и барышни находятся в императорском списке избранников. Пользы от них в экспедиции – никакой, ведь нужных профессий они не имеют. А обращаться с ними требуется с величайшим почтением, выполняя любые просьбы и даже капризы.
Осмотр и прием звездолета неминуемо должен был затянуться. Даже для обычного неспешного прохода всей этой важной публики по палубам «Соллы», салонам, каютам, лабораториям, складам и техническим отсекам надлежало бы выделить целый день, с рассвета до вечера. Если каждый начнет задавать вопросы, делать замечания, предъявлять невыполнимые требования, то и суток не хватит… Кому-то из благородных дам, вероятно, станет скучно, кому-то – дурно, кто-то отобьется от группы и заплутает, кто-то нарочно проникнет в запретную зону… Не исключены и несчастные случаи по самым нелепым причинам.
