— Вы имеете право хранить молчание, все, что
вы скажете, будет использовано против вас в суде, —
мусор застегнул наручники и поднял с меня свою толстую
задницу.
— Причина ареста? — я старался сохранить
спокойствие и пока это удавалось. Но мне интересно, кто
такой бесстрашный появился в нашем городе, что позарился
на меня?
— Все в отделении узнаешь, давно тебя нужно было
посадить, только мазал ты, видать, нашего начальника. Теперь такого
не будет, — а вот тут интересно. Он прав, был
у меня прокурор в хороших знакомых, который
и развязывал мне руки. Вопрос один: что с ним? И без
него поддержка есть, да и сам я не последний
человек. Просто такие люди сами не уходят. Это был весьма
любопытный вопрос.
Меня погрузили в бобик и повезли. Ехали недалеко,
до ближайшей мусарни рукой подать. С автоматами
и конвоем меня вытащили из машины и отвели
в комнату допроса.
— Самсонов Михаил Игоревич, 27 октября 1991 года
рождения. Бизнесмен, владелец букмекерских контор, микрофинансовых
организаций, акций, в партнерстве спортивно-развлекательного
центра на набережной, также владелец стрип-клуба. И это
только официальный список, — перечислял, слегка лысеющий
мужик, проходя и усаживая свою задницу на стул.
— У меня есть доказательство, что ты не чист.
Твой стрип — это лишь бордель, и еще есть казино. Пускай
я его пока не нашел, но все впереди. Ты будешь
арестован, — любопытно… То что он сказал, для меня
не имело значения. Все и так прекрасно догадывается, что
у меня есть. Только никто и никогда не узнает, где
и какие там дела. Все, кто ходит, молчат, им жизнь
дороже. А кто так и не попал, кусаются локти
в желании быть приглашенными.
— Кто ты? — врага нужно знать в лицо,
а после уже звать адвоката.
— Я теперь буду сниться в страшном сне.
Запомни мое имя, я новый прокурор этого города и очищу
его от грязи, — слишком много пафоса, он, видимо,
гордится, что удалось подсидеть прежнего владельца кресла.
— Моя фамилия… Воронов Андрей Сергеевич. И теперь
я тут главный.
— Я так и не услышал причину моего
задержания.
— В суде узнаешь, щенок, — он смотрел
на свои часы, скорее всего ожидая звонка. Если они сейчас
достали орден на обыск, то в клубе ничего
не найдут, да и документация у меня всегда
в порядке. Его ждет одно разочарование.
— Ты же прекрасно понимаешь, что сейчас мой адвокат
приедет и тебе придется меня отпустить, —
он нахмурил брови, буравя меня взглядом. — Для чего
сложности? Если бы хотел познакомиться,
то записался бы, как нормальные люди, я бы назначил
тебе встречу. Выпили по чашечке кофе или чая, зачем
дерзить?
— Еще одно слово и я тебя в камеру посажу
на перевоспитание, — он понимал, что я прав
и это его еще больше злило. Слабенький какой-то прокурор,
нервничает, дергается.
Ему позвонили. Он отошел, но продолжал смотреть
на меня.
— Да, — затем он выслушивает оппонента. Ему
не нравится, что ему говорят. Он злиться. Значит, найти
ничего не получилось. — Хорошо, я согласен, —
нервно засунул свой телефон в карман.
— Проблемы, начальник? — не удержался
от подкола, хотелось еще больше позлорадствовать.
— Через несколько минут тебя освободят. Радуйся,
но это только временно, щенок, — он больше
не смотрел на меня и широкими шагами пересек
комнату, оставляя настежь открытую дверь.
И стоило ли оно того? Столько народу напрягли, чтобы
оторвать меня от дел. Глупые люди, что с них взять.
— Отпусти, грязный ублюдок. Что ты себе позволяешь?
— заверещала девица, как будто ее режут.
Дверь хорошо просматривалась и чем ближе они подходили, тем
громче ее было слышно. Светлая макушка мелькнула среди двух
бугаев. Они ржали и почти тащили ее. Разное
я повидал, но подобное было впервые. Пусть
я не чист, но так обращаться с женщиной просто
нельзя, что бы она не натворила. Руки у меня были
до сих пор в наручниках, а мент еще никак
не шел.
