С днём рождения меня!
Шутка.
Сегодня мне исполнилось восемнадцать, но по-настоящему обидными
в такой день были бы именно поздравления. Наверное, когда
становишься совершеннолетним, меньше всего думаешь о смерти. Жизнь
ведь только начинается, в неё теперь на законных основаниях можно
впустить алкоголь, стимуляторы, экстремальные развлечения или там…
ну… секс?
Вряд ли кто-нибудь оттягивал этот день. Имеет ли смысл его
оттягивать?
Да. Ведь в отличие от моих ровесников, со мной закон обошёлся
довольно жестоко. Два года назад меня приговорили к казни, а высшая
мера наказания может применяться исключительно к совершеннолетним.
Так что в моём случае властям пришлось подождать, а потом уже
ликвидировать. Тяжесть моего преступления исключала
помилование.
Меня отправили физически и психологически готовиться к смерти на
Дно, а не в обычную тюрьму. Из-за шума, который вызвал тот поганый
случай, Правление решило максимально меня изолировать, поэтому
«похоронило» на нижнем уровне подземного хранилища, в ячейках
которого надёжно содержится всё то, что должно быть спрятано до
поры до времени – от информации до людей.
Это Дно. Самое неприступное место в мире. Но при этом довольно
комфортабельное, тут грех жаловаться. У меня была просторная
жилплощадь, свежая пресса, даже душ. Но камеры слежения повсюду,
окон нет, и свидания разрешены только с психологом, а с родными -
никаких контактов. Зато здесь довольно дружелюбные смотрители.
Иногда даже спрашивали, что я хочу на ужин. А теперь они вывели
меня из камеры без наручников.
Так я и поняла, что это конец. Не очередная капитальная уборка,
дезинфекция или медицинское обследование. Мне не надели браслеты,
потому что это была уступка, прощальный подарок.
Спарки по обыкновению травил дурацкие анекдоты, а Кира ему
подхихикивала, поэтому, когда я начала смеяться, они приняли это на
свой счёт, хотя у меня просто сдали нервы. Хотелось бы мне знать,
все ли смертники сталкиваются с такой неконтролируемой истерикой в
последний момент. Казалось бы, я готовилась к этому так долго, но в
последний момент во мне что-то щёлкнуло, и я поняла, что к смерти
невозможно подготовиться.
Я притихла, лишь когда мы оказались у лифта.
Эта скоростная капсула – единственная на этаже – доставит нас
прямиком на поверхность, и я вдруг поняла, что впервые за два года
увижу небо. Кира и Спарки не наденут мне не только наручники, но и
маску смертника.
- Там сейчас дождь, - сказала Кира, и я почти почувствовала
холодные капли на лице… Для человека, который вырос на морском
побережье, это подземелье – удавка на шее, так что моя казнь
началась уже давно.
- Подождите нас, ребята, - раздался голос неподалёку, и я
подняла голову. – Вот за что я люблю Фарго: вы все здесь такие
чертовски организованные и предусмотрительные.
К открывшимся дверям лифта уверенно шёл мужчина, а за ним – ещё
пятеро. Они были не из охраны: на них не серая униформа, а модные
чёрные костюмы. Одежда бизнесменов, а лица - убийц.
Это члены одной из главных семей. Те, кто держат в таких вот
местах свои сбережения. Наводящее ужас на преступников Дно для этих
ребят всего лишь фарфоровая копилка.
Я не успела отступить: Спарки толкнул меня в спину, и я зашла в
лифт прежде, чем это сделал чужак. Тот замер, недовольно хмурясь.
Как видно, он привык к тому, что люди податливо расступаются перед
ним, как вода, но Спарки был настроен решительно.
- Придётся подождать. - Он нажал на кнопку, когда в лифт зашла
Кира, но незнакомец остановил закрывающуюся дверь рукой.
- Подождать? – Он улыбнулся. – Мы итак опаздываем. Возникли
небольшие проблемы с грузом, так что мы должны доставить его как
можно скорее. Для блага всех нас.
