Время спустя
Алисия
«Вся страна готовится к поистине
грандиозному событию! Король Анмара женится второй раз. Помолвка
состоится уже завтра. Наши
инсайдеры посвятили AsadNews в некоторые детали
торжества: модный дом Bulgari изготовил для
высокопоставленных особ эксклюзивные помолвочные кольца. Авторская
паранджа от самого популярного модельера в Анмаре уже готова и ждет
своего часа — она без всяких сомнений, идеально подчеркнет красоту
новой принцессы…»
Слова диктора новостного выпуска
затихают на фоне гула бьющегося в висках пульса. Мой слух
отключается, отказываясь воспринимать эту
действительность.
Амиран полностью контролирует мою
жизнь, мои мысли, мои цели и планы, и даже мое чертово дыхание.
Расстояние и затянувшееся молчание для этого не помеха. Где бы я ни
находилась, Ран всегда дышит мне в затылок. Держит за горло, не
отпуская ни на секунду.
Я не видела его четыре месяца.
Восемнадцать недель. Сто двадцать семь дней. Я могу посчитать часы,
минуты…
За это время от Мира не было ни
одного звонка, ни одного сообщения. Мои письма до Амирана просто не
доходят — мне понадобилось пару минут, чтобы понять, что муж
хладнокровно отправил меня в черный список.
Везде.
Бескомпромиссно и жестоко вычеркнул
из жизни. Без сожалений удалил из своей памяти женщину, которую
присвоил себе еще десять лет назад.
Жжение в груди нарастает, в легкие
проникает не кислород, а ядовитая кислота. Сердце печет,
беспощадный пожар переходит на диафрагму, поражая соседние
органы.
Перед внутренним взором, словно
издеваясь над моей измученной психикой, мелькают последние кадры
нашей встречи: Амиран резко закрывает дверь машины прямо перед моим
носом, предварительно бросив на меня леденящий душу взгляд.
Последний взгляд… он отпечатался в
воспоминаниях ядовитым лезвием. Острым, способным выжечь любой
приговор на теле провинившейся жены.
Взгляд — сила и власть, одними
вибрационными волнами стирающий меня в пепел, в крошку, на мелкие
частицы, что невозможно собрать и склеить внутри.
Я виновата…
Я сама все разрушила, убила,
сожгла.
Я не знаю…. До сих пор не
понимаю.
Как все могло произойти таким
образом?
Теперь бесполезно винить себя или
пытаться оправдать: все произошло так, как произошло.
Неужели я сама забила последний
стальной гвоздь в крышку гроба нашей любви и брака?
Неужели я не достойна
короткого разговора, не заслуживаю хотя бы малейшего шанса
поговорить с Амираном, объяснить ему все? Спросить, выяснить,
посмотреть в глаза, прикоснуться…
Неужели он не хочет этого, не
скучает, не вспоминает меня? Как бы посмотрел на меня, если бы
сейчас видел перед собой?
Нас связывал целый мир. Мы вместе
ждали ребенка, вместе оплакивали потерю, вместе прошли через
животрепещущий ад, вместе построили доверие и близость, вместе
вступили в начало нового и светлого настоящего — без недомолвок,
упреков и оглядок на прошлое. Планировали, мечтали, обещали,
любили...
«Я люблю тебя.»
«Я тебя больше…»
Я не могу забыть.
Даже если ты наймешь лучших
гипнотизеров и психологов мира и сотрешь мне память, я не смогу
забыть и поверить в то, что ты больше совершенно ничего не
чувствуешь ко мне, Амиран.
Амиран
Обсуждение программы по новым
требованиям американских партнеров заканчивается тридцать восемь
часов спустя, побив рекорд всех предыдущих совещаний. Не скажу, что
результат стоил потраченных нервов, времени и энергии, но
к общему знаменателю прийти удалось, не смотря на некоторых
несогласных, демонстративно покинувших зал совета. Часть
предложенных мной пунктов, были приняты по умолчанию, но
большинство пришлось отстаивать, подтверждая каждое слово
расчетами.
