.
2-ая книга дилогии "Рыков"
.
Я открываю глаза. Во рту странный и не особенно приятный
анисовый привкус. Шея затекла, пытаюсь пошевелить головой. Хоть и
со скрипом, но мне это удаётся. Медленно сажусь и осматриваюсь.
Я, похоже, где-то на даче. Диван, на котором я спала, явно для
сна не предназначен, чувствую себя принцессой на горошине, всё тело
ноет. Комната довольно большая, стены бревенчатые, пол и потолок
тоже из дерева. Я вижу большое окно без штор, бильярдный стол,
несколько плетёных кресел, кулер и ещё один диван.
Эх, а я так надеялась, что всё случившееся вчера было лишь сном.
Но нет. Здравствуй явь… Ну, хоть не связана, и на том спасибо.
Лозман, подлец, опоил меня, подсыпал что-то в чай. Больше, чем
уверена, его рук дело.
Теперь понятно, для чего была нужна вся эта история с первой
женой. А вот со второй вопрос остаётся пока без ответа. Пьеса с
открытым финалом... Вернее, правильнее было бы сказать, что
открытым остаётся вопрос со мной. И с Ромой… И тот разговор,
который он начал, теперь не кажется особенно приятным. Собственно,
он и так уже дал понять, какими видит наши отношения…
Ладно, сейчас есть вопросы поважнее. Для чего меня сюда
притащили? И что со мной будут делать? В груди пусто, а тревога не
даёт ни на чём сосредоточиться, как перед экзаменом…
Я поднимаюсь на ноги и пробую сделать пару шагов. Порядок,
ходить могу. Туалета нет, и вот это не очень хорошо. Подхожу к
двери и прислушиваюсь. Тихо. Осторожно нажимаю на дверную ручку.
Заперто. Ну, а чего я хотела… Иду к окну.
За ним двор большой усадьбы с красивым садом и с большой
огороженной территорией. Я замечаю КПП с охранником, собаку,
машины, чёрный микроавтобус. Я, судя по всему, на третьем этаже,
прыгать рискованно. Можно было бы попытаться влезть на крышу и дать
дёру, но как пробраться за ограду?
За дверью раздаются голоса. Ой-ой, лучше бы притвориться спящей.
Я бросаюсь к дивану, но не успеваю, и дверь распахивается, когда я
нахожусь у стола. В комнату заходят Лозман и Сурганов. Всё логично.
Логично, но крайне неприятно, ну что за скотина этот Лозман…
– Наконец-то – говорю я, беря в руки кий. – Я тут жду-жду. Ну, с
кем первым разделаться?
Они останавливаются, глядя на меня с некоторым изумлением. Я
указываю рукой на белые шары, выставленные красивым
треугольником:
– Посмотрим, на что вы пригодны.
А у самой сердце, как мотылёк, мечется порхает, да всё не может
вырваться на волю. Кажется, я переборщила. Холодные медвежьи глаза
Сурганова наливаются кровью.
– Я не пойму, тебе цирк здесь что ли? – рычит он.
Лозман, стоя чуть позади него делает мне предостерегающие знаки,
мол стой, притормози. Сказать легко и даже знак подать нетрудно, а
вот попробуй притормози, когда голова от страха не работает. А мне
действительно страшно. Сурганов, похожий на бородатого ассирийского
быка с бешеным взглядом и раздувающимися ноздрями не самое
спокойное зрелище.
Он делает несколько шагов и, приблизившись вплотную, нависает
надо мной. От него и пахнет быком. Я чувствую животный запах,
смешанный с запахом восточных благовоний. Это тоже пугает. Угроза,
ощущается прямо физически.
– Цирк, думаешь? – повторяет он.
– Если судить по участникам шоу, то да, можно так подумать, –
говорю я, сжимаясь от страха.
Что я несу! Это с перепугу…
– Тимур, Тимур, не горячись, – вступает Лозман.
Тимур резко к нему поворачивается и цедит сквозь зубы:
– Скажешь, когда спросят, а сейчас завали хлебало пока что.
Как-то не очень ситуация, честно говоря, но я человек с разбитым
сердцем, и мне терять нечего.
– Вы бы сами завалили, Тимур Сергеевич, своё… не знаю что там у
вас. Вы же понимаете, план ваш, по меньшей мере, недальновидный и
тупой, если уж откровенно говорить.
