– Брось ты эти мысли, Курт, – наместник Максис строго посмотрел
на старого друга. Покачал головой. Понятное дело, должность у
приятеля новая и хочется выслужиться перед королем, но не до такой
же степени! Пригубил вина и продолжил: – Боги давно не требуют,
чтобы свежее здание щедро окропляли кровью строителя. Да и не храм
возводят… – вздохнул: – Если тебе так хочется крови, что невмоготу,
то толкни эту вздорную девицу с лестницы на обратном пути с башни.
Леката непременно расквасит себе нос, и ты убьешь двух зайцев:
во-первых, отведешь душу с нашей выскочкой, а во-вторых, получишь
несколько нужных капель. Опять же, всегда можно сказать, что она
сама споткнулась… А приносить ее в жертву – это слишком. Дикость
какая-то…
– Вы же приносили жертвы у перевала, – ухмыльнулся Курт. – Чем
мы хуже? – залпом опустошил кубок, кивнул в сторону входа и
прошептал еле слышно: – Идут. Та еще парочка: павлин и
попугаиха.
Вместо ответа Максис незаметно, но болезненно пихнул его в бок,
давая понять, что пора бы заткнуться. В дверях парадного зала
остановились принц Изотий, признанный бастард короля Русовуса, под
руку с иностранным архитектором Лекатой-ведьмой-без-фамилии. Максис
как гостеприимный хозяин праздника нацепил улыбку и шагнул им
навстречу. Подавил усмешку: выглядели вновь прибывшие и впрямь
красочно. Разодетый в бежевый с золотыми украшениями костюм,
долговязый принц с взъерошенной белобрысой шевелюрой напоминал
скорее птичку-овсянку, а напряженно-собранная Леката, облаченная в
темно-синее парадное платье, – голубую сойку. Курт, как обычно, все
напутал.
Изотия Максис недолюбливал с детства. Еще с тех времен, когда
король Русовус надеялся на наследников от супруги и даже думать не
хотел о своей «ошибке молодости». В юности Изотий и Максис брали
уроки магии у одного и того же учителя и оба были по уши влюблены в
его дочь. Девушка выбрала кого-то третьего, но дух соперничества
навечно застрял между молодыми людьми, и каждую встречу принц и
командующий привратниками Максис превращали в маленькое
соревнование.
Лекату хозяин праздника знал три дня. Она, как и другой
архитектор, Карлин, жила в гостевом доме у Максиса. Они втроем
пересекались по меньшей мере два раза в день, но хозяин дома никак
не мог привыкнуть к тому, как держится гостья. Каждую встречу он
боролся с желанием задушить ее – то ли в объятиях, то ли
удавкой.
В Лекате раздражало все: и отличная фигура, и чересчур открытая
улыбка слегка припухлых губ, и ясный взгляд васильковых глаз, и до
приторности доброжелательный настрой, и ощущение, что перед тобой
женщина, сама зарабатывающая на жизнь. А когда в поле зрения
Максиса попадал ее наряд, он и вовсе бесился как юноша. Леката
носила штаны. Не секрет – там, откуда прибыли они с Карлином,
женщина в штанах была делом обычным, но тут, на родине
привратников, это выходило за всякие рамки. Впрочем, гостья
старалась произвести приятное впечатление, и уже вечером в день
приезда раздобыла себе длинную юбку на пуговицах, которую надевала
поверх штанов, когда спускалась к столу. От этого Максис бесился
еще больше. Казалось, что Леката держит его за идиота, не
способного отличить нормальный наряд от тряпки-обманки.
Но долг хозяина приема – быть любезным, и Максис собрался ему
следовать. Поклонился. Поздоровался и подал знак музыкантам играть.
Самый важный гость прибыл.
Леката извинилась, дождалась разрешения принца и направилась к
стоящему неподалеку Карлину. Максис проводил ее взглядом. Ради
приема гостья нацепила платье, и то, что в нем она держалась так же
непринужденно, как и в шароварах, злило еще больше. Хотелось
сорвать с нее одежду и подробно разъяснить, как подобает вести себя
приличной даме. А потом показать, как стоит действовать
неприличной…
