– Худая какая! И волосы пегие. Ну ничего, пойдет.
– Куда это пойдет?
– Да со мной и пойдет, куда ей деваться?
Я стояла посреди площади, похожей на базарную. И на меня
пялились какие-то люди. Как я здесь оказалась, сама не поняла.
Последнее, что помню – бежала за маршруткой, поскользнулась на
схваченной ледком луже… и вот теперь мужик в кудрявой шапке
критикует мою подтянутую предновогодней диетой и залом фигуру и
сделанное к празднику колорирование. У меня вся премия на это
ушла.
В глазах немного расплывалось. Проморгавшись, я смогла лучше
разглядеть происходящее.
И правдаЮ будто ярмарка какая-то или рынок. Вымощенная площадка,
длинные ряды, палатки торговцев.
– Никуда я с вами не пойду! – возмутилась я, потому что мужчина,
предъявивший на меня права, уже за руку тянул. Его толстые крепкие
пальцы казались сделанными из железа. Было больно, неприятно и
страшно.
К тому же, от грубияна воняло какой-то сивухой.
А окружающие просто пялились, кто равнодушно, кто с
любопытством.
– Глупая! – мужчина рассмеялся, я посмотрела на него
внимательнее и поняла, что это у него не шапка кудрявая, а прическа
такая. Пышная черная шевелюра в мелких завитушках, до плеч длиной.
– Чего трепыхаешься? Счастья своего не понимаешь пока.
– Смирись, деточка, тебе еще повезло, – прозвучал позади меня
сердобольный старушечий голос, – Вальт хотя бы притон не
содержит.
– Да что происходит, может кто-то сказать? – завопила я, пытаясь
вырваться из грубых чужих рук.
– И правда, ты б хоть девчонке намекнул, что с ней сталось, –
пробасил еще один зритель, высокий пожилой мужчина.
– Да много чести, перед каждой попаданкой соловьем разливаться,
– фыркнул Вальт, – они у нас все равно быстро заканчиваются.
Попаданкой?
Что это значит?
– Ну да ладно.
Грубиян перестал меня тянуть и неохотно объяснил:
– Ты – попаданка. В вашем мире все равно не жилец была бы. А у
нас тут портальная площадь. Ваши к нам сюда порой влетают, и кто
замечает попрыгунью и сдает магическому департаменту, получает
право определить ее судьбу. Я твою уже для себя определил.
Вальт довольно гоготнул, и я догадалась, что перспективы весьма
печальные. Мужлан тут же это подтвердил, игриво шлепнув меня ниже
спины и масляно улыбнувшись.
– Надеюсь, под одежей у тебя не только лишь кости одни, а и
подержаться есть за что, – выдохнул он мне в лицо.
Какой же тошнотворный запах!
– Сейчас разрешу по-быстрому все формальности и пощупаю, что за
подарочек мне великие повелители Озера приготовили!
Вальт облизнул свои толстые, будто наизнанку вывернутые губы и
на меня накатил приступ паники.
– Дорит, вот ты где! Дайте пройти, люди добрые.
Через толпу, что уже начала собираться на площади, пробивался
высокий молодой человек в распахнутой длинной то ли шубе, то ли
дубленке, под которой виднелся элегантный, но старомодный
костюм-тройка.
В левой руке мужчина держал щегольского вида тросточку, которой
беззаботно помахивал.
– Ну, и куда ты опять от меня убежала? Сапожки хорошенькие в
лавке заметила и притянулась?
Он улыбался, глядя мне в лицо, открыто, радостно, будто хорошо
со мной знаком. Но я его совершенно точно видела впервые в жизни.
Такого симпатягу я бы запомнила. Короткие темные волосы аккуратно
уложены, черты лица ровные, аристократичные. Прямой нос, пухлые,
красиво очерченные губы. Густые брови чуть надменно изогнуты,
темные глаза иронично прищурены. Чувствуются в нем лоск и некоторая
избалованность. Но при этом от фигуры веет такой мужественностью,
что в слабости и капризности незнакомца заподозрить невозможно.
– Руки от моей жены убери, – мужчина свысока взглянул на
Вальта.
– Чего? – лицо кудрявого вытянулось. – Какая еще жена?
– Законная, – все так же спокойно сообщил красавец и подмигнул
мне, – Дорит Метлер. А я ее супруг, Рудольф Метлер. Прибыл с
дипломатической миссией из соседнего королевства. Жена моя приехала
позже моего, и я сейчас делаю вам услугу, растолковывая столь
очевидные вещи. Не хочу доводить до международного конфликта.
