Снег был странный. Нет, те сугробы, которыми был покрыт весь
коттеджный поселок, были самые обычные – огромные, белые и очень
дорогие в уборке, ведь на этот дорожный тупичок не распространялись
услуги дорожной компании.
А этот снег был странный. Он шел только в одном месте – в
двадцати метрах от Светиного дома, на узкой полосе свободного
пространства между поселком и лесом. Исключительно в круге
диаметром не больше метра. Падал и падал невесомыми хлопьями будто
из ниоткуда.
Света заметила это совершенно случайно, глянув в окно на
потрясающей красоты заснеженные ели. И теперь наблюдала за странным
явлением уже почти час, забыв, что собиралась наряжать елку.
Что за чудо природы? Как будто в небе дыру пробили, и теперь из
нее тонкой струйкой сыплются снежинки. Сугроб получался почти
идеальной конусной формы – благо, ветра, способного раздуть ледяные
крупинки, не было.
За час кучка выросла до полутора метров, ощутимо возвысившись
над прочим снежным пейзажем. Света давно уже бросила все домашние
дела и, как завороженная, глядела в окно.
Девушка всегда любила красоту родной природы – для того и
коттедж купила себе на отшибе. К тому же, она была
писателем-фантастом, и привыкла, что необычное случается только в
ее книгах, так что сейчас наблюдала за маленьким чудом, открыв рот.
Но когда последняя снежинка опустилась на землю, и сугроб вдруг
шевельнулся…
Света вскочила и поторопилась укрыться за шторой. Ей вдруг стало
страшно. Можно сколько угодно писать, читать или смотреть
фантастику, но когда видишь что-то необычное в реальной жизни, это
шокирует.
Сугроб не только зашевелился, он начал стремительно собираться в
некое подобие человеческой фигуры! Снежинки, как живые, потоками
взбирались вверх, занимая свои места. Они копошились, сталкивались
и временами даже отлетали, но затем все равно находили свои места,
будто обладая памятью. А когда заняли их, фигура начала оседать и
уплотняться, обретая не только окончательную форму, но и цвет.
Света стояла, открыв рот. На ее глазах из ничего, из снежных
просторов собрался живой человек совершенно сказочной внешности.
Все – от бледно-лавандовых длинных волос до золотистой вышивки на
незнакомой одежде – было будто прямиком с экрана какого-нибудь
малобюджетного фэнтези. Ибо кто при хорошем бюджете станет наряжать
главного героя в такой вычурный наряд и лепить ему такие нелепые
уши?
Тем временем в состоянии существа произошел какой-то
качественный сдвиг. Он ожил. Стоял-стоял себе, как статуя, зрящая в
пустоту, и вдруг будто по щелчку отмер, на секунду потерял
равновесие, но быстро справился с собой и заозирался. И как только
Света увидела выражение его лица, весь смысл пряток за шторой
исчез.
“Снеговик” потерялся. Это ярко сквозило в его растерянном
взгляде и нервных рывках головы. Он явно не знал, что за ним
наблюдают, и потому не скрывал своих эмоций: неожиданно накатившего
страха, почти отчаянья.
А в следующее мгновение произошло и вовсе странное: снежный
человек обнял себя за плечи, задрожал и выдохнул, украсив морозный
воздух облачком пара, как самое обычное теплокровное животное.
- Твою мать! - не сдержалась Света. Мозг ее просто кипел от
тысячи догадок, как такое возможно с точки зрения законов
вселенной. Может ей мерещится, и там, на морозе в -45 не стоит
никакое сказочное существо в шелках и без шапки?
Однако проверить все же надо было. Потому что если стоИт, то она
сейчас – сволочь, которая любуется тем, как живой человек посреди
сибирских просторов замерзает насмерть.
Света подорвалась со своего места, с торопливым топотом слетела
вниз по винтовой лестнице и принялась лихорадочно одеваться. Так,
свитер, болоневые штаны на подтяжках, суконные носки, валенки,
шуба, шапка, варежки. А шарф, где шарф?! А, хрен с ним!
