- Коллекцию Веджвудского фарфора
восемнадцатого века завещаю моей жене Аманде Льюис Уэллс… Ей же
завещаю особняк в Бейкон-Хилл, апартаменты в Нью-Йорке и…
Потеряв интерес к происходящему,
Логан сместился в кресле и бросил взгляд в огромное от пола до
потолка окно. Даже у неба, очевидно, не нашлось поводов грустить по
его старику. Шикарную библиотеку, в которой они собрались, заливал
желтый радостный свет. И никаких вам киношных спецэффектов в виде
дождя, которые бы понравились старине Барту.
- Моему верному помощнику Генри
Олсену младшему завещаю сто пятьдесят тысяч долларов в ценных
бумагах… - продолжал свою монотонную речь адвокат. Логан сверился с
часами и перевел взгляд на мачеху. Хмыкнул. Вот, кто старательно
делал вид, что скорбит. Но хищный блеск голубых глаз выдавал ее с
головой. Впрочем, все могло быть намного хуже. Перед тем, как
жениться на наследнице многомиллионного состояния, имеющей право
голоса в их компании, отец дважды сочетался браком с нищими
грудастыми шлюхами из шоу-герлз. Так что Аманда была действительно
не самым худшим вариантом. По крайней мере, Логану не было стыдно
за ее поведение.
- Принадлежащий мне пакет акций… -
Логан внутренне напрягся, но ничто в его позе этого не выдавало, –
завещаю моему пасынку Томасу Паркеру третьему.
Логан медленно сглотнул. Пальцы
вцепились в подлокотник кресла, но он заставил их разжаться, чтобы
не дать насладиться противнику своим поражением. С виду холодный,
внутри он пылал адским пламенем ненависти.
Старый ублюдок! Чтоб тебя черти
жарили…
Превозмогая непреодолимое желание
действовать, Логан досидел до конца представления. На Томаса он не
смотрел – боялся вцепиться в глотку и кулаком стереть сальную
улыбочку на его безвольных губах. Ему даже хватило сил попрощаться.
И медленно отъехать от дома. Дергающая боль в виске
распространилась на всю левую часть головы. Он нащупал телефон и
перевел звонок на громкую связь. Его помощник ответил практически
сразу. Как будто все это время не отходил от телефона в ожидании
новостей.
- Ну, что там?
- Ничего хорошего. Этот мудак оставил
свою долю Паркеру.
- Мне очень жаль, Логан.
- Мы это предполагали, – отмахнулся
тот, щурясь от невыносимо яркого света.
- Совет акционеров уже завтра.
Завтра… Завтра… Завтра… – билось в
мозгу. Завтра он может потерять свое кресло. И дело, которому
посвятил последние пятнадцать лет жизни.
- Спасибо, что напомнил, -
саркастически заметил Логан. – А то я забыл, что для переизбрания
мне не хватает одного чертового голоса! – к концу предложения Логан
сорвался. Зарычал. Съехал, от греха подальше, на обочину и,
отбросив солнцезащитные очки, устало растер переносицу.
- Может быть, еще не все потеряно. Мы
до сих пор понятия не имеем, как проголосуют представители
Кей-инвестинг.
- Дерьмо!
Не сказать, что раньше его не
напрягала эта темная лошадка, появившаяся в реестре акционеров. Но
представители Кей-инвестинг не лезли в дела его компании, и до поры
до времени Логана это устраивало. Но не теперь. Когда на кону были
такие высокие ставки.
- Объясни, как так получилось, что мы
до сих пор не встретились с их главным?!
- Не так давно там поменялся
председатель правления. Информации о нем днем с огнем не сыщешь, но
если они до сих пор играют на рынке – значит, к документам не
прикопаться.
- Потрясающе. Держите меня в
курсе.
Опасаясь наворотить дел, до дома
Логан добирался целую вечность. Злость на отца бушевала в нем,
закручивала внутри огненные вихри. Языки пламени лизали его
изнутри, боль обжигала. Он так давно не чувствовал такого бессилия…
Он так много поставил на кон не для того, чтобы проиграть! Но тень
поражения уже маячила за спиной.
На обочине у ворот, ведущих к его
особняку, стоял припаркованный Мерседес. Логан насторожился. Сбавил
скорость. Опустил стеклоподъемник и высунул руку, чтобы ввести код
доступа. Дверь Мерседеса открылась. Из машины вышел водитель в
форме. Обошел тачку и распахнул заднюю дверь. В образовавшемся
проеме мелькнули шикарные женские ноги. А потом показалась и вся их
обладательница. Логан нахмурился и вышел из машины. Он понятия не
имел, кто эта женщина и что она здесь забыла. А потому с легким
недоумением на лице просто наблюдал за приближением незнакомки.
