Мой мир – белый город на побережье Рассветного удела. Ослепительно голубое, почти прозрачное море, светло-бежевый песок и высокое небо, такое, что птицы кажутся едва заметными точками где-то наверху. А может, и не птицы, а рассветные стражи это, огромными крылатыми тенями мелькнувшие на пути к границе с Сумраком.
Мой мир – светлые короткие ночи, а в центре Рассветного удела они всегда такие, пронизанные запахом разнотравья и шорохами насекомых и мелких зверей.
Это и широко раскрытое окно с потертым подоконником. Ветер колышет белые занавеси и сметает пыль с бесконечных полок – с книг, свитков, деталей, инструмента и запчастей – швензы, замки, крошечные крючки и соединители, тонкая драгоценная проволока и множество других мелочей.
Мой мир заключен в тонком дымке паяльника и запахе канифоли, свете лампы над столом, в ярком блеске драгоценных камней и вспышках энергетических сфер, которые видны только через тау-окуляры. Я живу среди верстаков, зажимов, тонких щупов и клемм. Кое-что досталось от деда и родителей, кое-что мне покупала бабушка, а остальное собрано моими руками – криво, косо, но надежно.
Мой мир – это полет фантазии, это стертые в кровь пальцы и бессонные ночи в попытке все-таки довести до ума очередное изобретение. Мой мир…
– Клио, Сумрак тебя сожри! Почему в коридорах опять нет света?! – визг нэары Димитры, кажется, слышали даже в городе. А ведь до Аполиса три часа пешком идти. – Ты слышишь, отродье ехидны?! Хватит твоих штучек!
Да-да, и это тоже мой мир.
– Димитра, вы там что, от злости надулись? – весело отозвалась я, повысив голос, чтобы через дверь было слышно. Обидные слова меня давно не касались. – Злитесь сильнее, говорят, люди от злости светятся. И в коридоре ламп не надо, сплошная экономия!
В дверь тут же забарабанили сильнее, но я только хмыкнула. Круглым мягким кулачкам нэары вряд ли совладать с тяжелым деревом.
Ничего не добившись, она, естественно, схватилась за замок, попыталась открыть своим ключом – и получила ощутимый разряд молнии по пальцам. Поделом ей! С моей стороны к замку шли две клеммы и мигал предупреждающе рубин – крошечный, но большего и не надо. Простенькая ловушка – как только кто сунет не мой собственный ключ в этот замок, то получит неприятные впечатления.
– Клио, бешеная девка! Я выброшу тебя отсюда, Эос клянусь! – взвизгнула Димитра, еще раз пнула дверь и с остервенением затопала по коридору. Сумрак, и почему под ней пол не провалится, тогда бы всем стало гораздо лучше.
– Выбросит она меня из родного дома, как же, – хмыкнула я и склонилась над рабочим столом. Подцепила пинцетом крошечный изумруд и вставила в подготовленную лунку. Еще десяток камней – и браслет новобрачной, который нэара Наталия подарит своему жениху уже завтра на рассвете, готов.
Я потратила на него почти две декады – сначала создала эскиз, потом выбрала материалы и подготовила камни. Дальше я закалила их в печи и поставила остывать под ночным небом, сверяясь со звездными картами. Потом принялась за оправу, гнула тонкую проволоку из серебра и платины, расплавляла металл и припаивала литые пластинки. Долгие часы напряженной работы. И вот изделие почти закончено.
Лучшей работы у меня еще не было! Да и не для абы кого, замуж-то Наталия выходит за рассветного стража. А это даже для дочери димарха Аполиса большая честь.
Изумруды станут ей щитом и впитают всю благодать, которую семейный камень Аполиса отдаст во время церемонии женитьбы. Чтобы в доме мужа Наталия не чувствовала себя ущемленной, смогла легко разжечь очаг и напитать новое место родственной энергией. Говорят, что чем больше принесешь, тем счастливее будет семейная жизнь. Бред это все, и учеными доказано, что стоит изначально смотреть на энергетические плетения домов через тау-окуляры, сравнивать матрицы… А, плевать!
