Нет у меня ни стыда, не совести. И
головы мне не надо, пустая все равно. И шампанское тоже происки
врагов и нечистой силы.
— Ма-а…
И работы нет. Уволили по сокращению,
чтобы к ним налоговая ходила так же часто, как шеф меня штрафовал
за лишнюю минуту в туалете. Козел! Так и живем. Макароны, овощи и
подработки. А кому, скажите, сейчас легко?
— Ма-а?..
Так, стоп, и детей у меня тоже нет,
какая «ма-а»? Святой дух не залетал, полотенцами проверенными
вытиралась, а Андрей уже третий месяц как выселен к своей маме.
Тьфу три раза через плечо, чтобы там так и жил. И чтобы его мама
обо мне не вспомнила и не вернула дитятко в мои ручки.
Одна моя радость и отдушина — хобби.
Когда вокруг разброд и шатания, лучше нет, чем нацепить на себя
орочьи шмотки и отыграть роль. Ну и пофоткаться, и в инстаграм все
выложить, и в прямой эфир видюшек бросить, а потом у костра песни
петь… А ребенок не знаю чей, в нашей тусовке вроде такого не было.
Новых игроков, кроме меня, за последний год точно в списках не
добавилось.
— Матти?
— Что тебе, дитя? — нежно прокаркала
я, разлепив кое-как глаза. Шампанское вчера было лишним, особенно
после пива и по жаре. Внутри черепа будто кувалдой лупили, а еще
говорят — мозга нет, болеть нечему. Врут.
А главное — чье ты дитя. Перед
глазами перестало двоиться, я даже бровью не шевельнула. Все-таки
ролевик — это почти что диагноз, так что пацаненок лет восьми при
полном параде меня не удивил.
— Матти, — трагически повторил
ребенок, вылупив на меня синие глазищи. — Матти, тебя родители
срочно зовут. Срочно-срочно. Сию секунду.
Мальчишка сидел на кровати совсем
по-хозяйски, с ногами, и одет был как паж. Я таращилась на него и
пыталась сообразить, что вообще происходит, во-первых, в голове
было соответственно не очень свежо, во-вторых…
Как только я чуть повернула голову в
сторону, до меня тут же дошло. Караул! Это я вчера после нашей
фотосессии с возлиянием все перепутала. Пошла на автопилоте и
свернула в чужой коттедж. И как только автопилот мог так
ошибиться?
Впрочем, я его понимала. Стоило
осмотреться, как тут же меня охватила дичайшая зависть: вот это у
них антураж! Мы все по буеракам, шалашам и деревянным срубам
играем, заброшенные замки еще бывают, в смысле новорусские
недострои конца девяностых. Одежду большинство себе сами шьют. А
здесь мало того, что ребенок одет на половину моей зарплаты, так
еще и номера в коттеджах декорированы профессионалом. Любопытно,
где хозяин этого великолепия…
И балдахин, и потолок разрисованный,
не Леонардо, конечно, но тоже сойдет. Офигеть не встать! Ну и я,
разумеется, обнаглела настолько, что облачилась в чужие шмотки.
Как бы фигово мне ни было, но
сначала меня подкинуло на кровати, а потом попустило. Теперь
пошевелиться было страшно. Неизвестно, сколько за эту ночнушку
платили, порву еще ненароком, на ощупь дорогая — хороший смартфон
купить можно. Но раз пацан сидел на кровати, значит, все это добро
его матери принадлежит или сестре, можно попробовать договориться.
И извиниться, а то, может, мы в одной кровати еще спали.
Совсем как-то нехорошо. Проще —
кошмар. Даже руки затряслись. Хотя это шампанское виновато.
— Малыш, — изрекла я и побледнела от
звука голоса. Играть я не брошу, но со спиртным буду впредь
осторожнее. — Малыш, а где твоя мама? Приведи ее, пожалуйста.
Честно, мне… — Да-да, и одеялом прикрыться не помешает. Честно —
мне нехорошо. — Мне неудобно, но если я что испортила, я
оплачу.
Пацан отодвинулся и захлопал
глазами.
— Матти? Мама сказала, чтобы ты
пришла к ней!
Точно что-то испортила. Если на этой
самой «маме» была шмотка по цене крыла «Боинга», придется отдать
все свои накопления. Это уже не кошмар — катастрофа. Тем более если
«сказала», то список моих прегрешений уже ждет. Кто тут еще кроме
нас играл? В голове, как назло, дыра. В прошлый раз половину леса
отжала какая-то нефтяная компания, а уж тачки стояли…
