«Наш город - это город солнца!» —
гласила огромная рекламная вывеска. Лиза прочитала фразу и
скептично ухмыльнулась. Задумчиво потрогала пальцем запотевшее
стекло и отхлебнула остывший кофе, купленный в кафе неподалеку от
магазинчика одежды «Идеальное платье», в котором она работала
продавцом. В этот день покупателей еще не было. Только бездомный
огромный рыжий кот Федор, любимец торговцев, сидел напротив двери и
усиленно намывал свою наглую морду. Лиза улыбнулась коту и отломила
кусочек булочки. Она обожала этого местного драчливого задиру.
Распахнув окно, девушка высунулась наружу. Кот оживился и с громким
мяуканьем кинулся ей навстречу.
— Привет, привет! — ласково
потянулась к Федору Лиза.
Набережная пустовала. Свинцовые тучи
плотным покровом закрывали обещанное на рекламном щитке солнце, и у
того не было шанса вырваться из сырого промозглого плена. Конечно,
для начала сентября это не страшно, даже в чем-то хорошо. Поля
напитаются влагой, и урожай не будет страдать от засухи. Так
давным-давно говаривала бабушка. «Главное, - подняв указательный
палец к плачущему небу и смешно причмокивая, бормотала она, — чтобы
весной с яблонь и абрикос завязь град и ветер не посбивали. А
осенний дождь - это, Лизонька, хорошо. Дождь — это божья
благодать».
В детстве Лиза предпочитала верить
бабушке на слово. Поэтому сейчас она угощала кота своей булочкой и
с удовольствием вдыхала соленую сырость. Настроение, в отличие от
жадных до денег владельцев гостиниц и ресторанов, понемногу
выравнивалось. Те кляли дождь, на чем свет стоит. Близилось
двадцать четвертое сентября, день города, и если к этому времени
ветер не разгонит тучи, туристы выберут Сочи и его окрестности.
Нет, конечно, и в Анапе будет яблоку негде упасть от наплыва
отдыхающих. Но нередко желающие понежиться на ярком теплом солнышке
отзывали бронь из-за ливней и уматывали в противоположном
направлении. Владельцы гостиниц терпели убытки и жутко
раздражались. Лизе же пасмурная погода очень нравилась. Тишина,
покой и прохлада - что может быть лучше в жарком южном городе?
Она и сама напоминала жаркий июльский
полдень - теплый и солнечный. Ее волосы в беспорядке торчали в
разные стороны кудрявой медовой копной, на веснушчатом лице почти
всегда светилась приветливая улыбка, а новый кремовый топ с
глубоким вырезом в области объемной груди - ее личной гордости, в
сочетании с обтягивающими темными джинсами обращал на себя
восхищенные взгляды проходящих мимо магазинчика мужчин и женщин.
Лиза любила жизнь и от этого выглядела цветущей и жизнерадостной.
Никто и никогда не уходил из магазинчика «Идеальное платье»
обделенным ее ласковым вниманием. За это хозяйка боготворила своего
продавца и нередко подбрасывала лишние деньги - на чай.
— Ты. Лизавета, главное, улыбайся
почаще! С твоим приходом у меня платья продаются в два раза лучше!
— восхищенно потирала она руки в конце каждого рабочего дня.
Кстати, и название «Идеальное платье»
в прошлом сезоне тоже придумала Лиза. Она искала работу, ничего не
получалось, и вдруг на ничем не примечательной пыльной витрине
магазина одежды появилось объявление: «Требуется продавец. Можно
без опыта работы». Лиза толкнула дверь, вошла в заставленное
вскрытыми коробками помещение и осветила его своей улыбкой. Она с
детства души не чаяла в красивых платьях, и ей казалось, что для
нее вряд ли найдется работа лучше. Хозяйка магазина, дама
неопределенного возраста и необъятных размеров, вцепилась в нее,
как утопающий обычно цепляется в спасательный круг.
Лиза улыбнулась дождю, хмурому морю
вдалеке и быстро допила свой остывший кофе. Да, похоже, сегодня ей
ничего не удастся заработать. «Ну, да Бог с ними, с этими
заработками», - подумала она и посмотрела на часы. Стрелки
указывали полдень. Скоро приедет Славик. При воспоминании о своем
первом и единственном мужчине Лиза зябко поежилась. Они встречались
уже второй год, но Славик не спешил делать ей предложение руки и
сердца. Лизу это задевало. Почти все ее подруги были замужем. А
Станислав водил мурку за нос. «Ну же, Лизонька, как только откроем
кафе, так я и сделаю тебе предложение!» «Малышка, как только кафе
принесет первую прибыль, колечко с бриллиантом будет сиять на твоем
пальчике!» Эх, все это был пустозвон. Кафе на выезде из города
особой прибыли не давало, да и пахать с утра до ночи Славик не
привык. Он во всем слушался свою мать — Антонину Ильинишну, за
глаза называемую «маман», женщину, привыкшую командовать
домочадцами. К Лизе Антонина Ильинишна относилась с определенной
долей скептицизма, насмешливо обзывала «вертихвосткой» и никак не
хотела воспринимать девушку всерьез. Вот и вчера за ужином, где
собрались все живущие в большом просторном доме родственники,
Антонина Ильинишна хмыкнула и заговорщицким тоном произнесла:
«Смотри, в подоле не принеси, детка. А то сезон в этом году
дождливый, комнаты некому в нашем доме сдавать было. Чем аборт
оплачивать, в случае чего?»
