ПРОЛОГ
Представьте себе старинный зал, погруженный в полумрак, освещённый лишь мерцающими факелами. Высокий потолок украшен резьбой и фресками, стены увешаны гобеленами и оружием прошлых веков. Длинный дубовый стол занимает центральное место в зале, вокруг которого расставлены массивные деревянные скамьи. На столе стоят серебряные кубки, переливающиеся в тусклом свете свечей, создавая атмосферу таинственности и ожидания. Десять гостей равномерно расположились по обои стороны стола. В центре выделяется странный монах в чёрном одеянии, лицо которого скрыто капюшоном. Одно только его присутствие вызывает одновременно и трепет, и любопытство. Всё это напоминает сцену из средневековых легенд и преданий. Время как будто остановилось,
Дегустация начинается с торжественного ритуала. Монах медленно разливает вино по кубкам, произнося загадочные слова на каком-то забытом тарабарском языке. Но самое странное и удивительное, что я его, этот язык, понимаю. Слышу незнакомые слова и воспринимаю их, как родные. Что происходит? Монах продолжает монотонно бубнить, что-то про бога, про веру, наверное, читая какую-то молитву. Наконец, опустошив бутыль до дна он, перевернув её, со стуком опустил на стол. В мрачной тишине этот звук оказался таким неожиданным, что все вздрогнули. Монах поднял голову, капюшон немного сдвинулся. В мрачном полумраке появилось лицо, которое могло бы стать основой для фильма ужасов. Его выпученные глаза, словно два пустых омута, излучали тревогу и необъяснимое зло, создавая ощущение, что они способны заглянуть в самую душу человека. Толстый мясистый нос, изогнутый и красноватый, придавал ему зловещий вид, словно он был участником каких-то темных дел, о которых никто не смел бы говорить вслух. Это лицо, с обветренной кожей и глубокими морщинами, отражало мрак, который он несет в своем сердце. В воздухе ощутимо пронеслись потоки страха и несчастья, а мрачная аура этого монаха заставляла каждого, кто его видел, ощущать холодок на спине.
Монах чуточку повысив голос, с неприятной хрипотцой продолжил:
– Сей напиток великий есть! Белых вин много, красных немало, но сие вино – чернее ночи. Из лоз, произрастающих там, где ничего расти не должно было, оно сотворено. Братия наша, усердством своим, да молитвою святой, дала жизнь вину сей удивительной. Ягоды же его тёмны, словно кровь застывшая, а вкупе сладость греховная, горечью своей душу пробирающая. Лоза же та напиталась водою небесною, солнцем праведным, но также иным, ужасающим тайным злом. Нектаром сей чертоги людские просвещает, недуги излечивает, однако плату взимает. Во глубине чаши одной покоится монета золотая, рукою Божьей положенная. Кто её найдёт, обретёт счастье вечное и Господу угоден будет.
После этих слов, он перекрестился. После чего залпом выпил вино из своего бокала, с наслаждением вздохнул и вытер губы рукавом. Затем перевернув бокал вверх дном, энергично потряс им над столом, тем самым подавая пример своим гостям.
Участники этой необычной дегустации, взволнованные и напуганные одновременно, оглядываясь друг на друга, будто боясь оказаться первыми, принялись не спеша поднимать свои бокалы. Вдохнув противоречивый и какой-то неестественный аромат этого вина, гости начали осторожно пробовать напиток. Но только немного пригубив поняли, что оторваться от него невозможно. Цвет вина действительно был чёрным, с синим, нет скорее фиолетовым оттенком, делающим его похожим на кровь.
Наконец допив вино, подражая монаху, все перевернули свои бокалы. Раздался звон выпавшей монеты, и все повернули головы в сторону одного из гостей. Это оказался мужчина с длинными волосами, зачесанными назад, и связанными в пучок. Он изумлённо смотрел какое-то время на монету, потом пожимая плечами, виновато и растеряно улыбнулся. Тут же, откуда-то, возникнув как будто из воздуха, за его спиной нарисовались два здоровенных монаха. Они взяли его под руки и увели в открывшуюся в стене дверь. Чугунные петли проскрипели с неприятным визгом, и массивная дверь с грохотом закрылась. Все опять вздрогнули.
