Часть первая «Невидимый враг»
Глава 1. «На пленэре»
Человек подобен радиоприемнику,
которому отвели для работы небольшой диапазон частот. Обладай
радиоприемник сознанием, то решил бы, что вся Вселенная – это
десять радиостанций, между которыми находится бесполезный диапазон
помех. У нас есть зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, немного
ума, чтобы осмыслить поступающую от рецепторов информацию. Но
Вселенная настолько огромна и неповторима, что наши рецепторы и ум
способны оценить лишь небольшую часть ее. Где-то рядом с нами, в
соседнем диапазоне частот, тоже живут существа, не догадывающиеся о
нас. Это нужно для того, чтобы каждая форма жизни развивалась
уникально, в своем мире восприятия, не мешая остальным.
Но что, если кому-то удастся
расширить свой частотный диапазон и забраться в соседний?
В углу палатки притаилась тьма.
Черная, чернее ночной тьмы, густая, мертвая, появившаяся здесь,
чтобы забрать чью-то душу. Непонятные мотивы ее непреодолимой жажды
умерщвления вызывали суеверный страх, оторопь и полную потерю сил
для сопротивления. Можно ли было этому противостоять? Скорее всего,
нет. Для сопротивления нужно было понимать, что это такое и какую
цель преследует. Тьма будто знала, что сила ее велика, держала
разум в цепких лапах страха, не давая опомниться… и росла, заполняя
собой пространство палатки.
Максим наконец-то проснулся. Он
долго ворочался во сне, чувствуя, как мочевой пузырь сигналит о
переполнении. А затем он просто онемел, и Максиму пришлось,
преодолевая сопротивление сна, проверить свои штаны, не случилось
ли чего постыдного с ним. Вместе с пробуждением на тело навалились
все вчерашние грехи пьянства, поганое состояние организма и чувство
стыда.
Он был в палатке один. Конечно,
никто, кроме него, вчера так не напился. А ведь Максим в который
раз давал себе обещание не пить на пленэре, как они называли эти
выходы на природу. Даже норму установил: пять рюмок водки, либо
пару бутылок пива и всё. Клапан палатки был открыт, на дворе белый
день, но снаружи не доносился привычный шум компании и треск
горящих дров. Максим высунул голову из палатки.
– Ребята! – позвал он друзей и
сморщился из-за пульсирующей в голове боли.
Ему никто не ответил. Странно, но
вокруг их лагеря все выглядело так, будто с утра им никто не
занимался. Максим попытался вспомнить, а не было ли накануне
какого-нибудь скандала, из-за которого их компания решила свернуть
веселье? Отравленный алкоголем мозг так и не дал ему никакой
подсказки. Единственное, что он как будто бы помнил – дикий визг
девчонок. Но было ли это до того, как он отрубился, или в течении
ночи, Максим не мог вспомнить.
Он выполз на улицу полностью,
собрался с силами и встал. Мир отвратительно крутился перед ним
хороводом деревьев. Тошнота подступила к горлу. Максим едва успел
сделать в сторону от палатки пару шагов, как его вывернуло. Вся
вчерашняя еда так и не усвоилась, и теперь наполняла чистый лесной
воздух отвратительным запахом перегара и желудочного сока. Максим
зажмурился, чтобы прийти в себя. Штормило. Единственное, чего ему
сейчас хотелось – это отлить и снова лечь спать.
Максим присыпал прошлогодней листвой
свой грех, дошел до ближайшего дерева, уперся в него лбом и
расстегнул ширинку. Судя по звуку струи и полному отсутствию
сопутствующих этому ощущений, своим телом он уже не владел. Процесс
опорожнения занял уйму времени. Максим с облегчением застегнул
ширинку и осмотрелся.
– Что за черт, где все? – спросил он
недоуменно.
Где-то боковым зрением он постоянно
видел черные силуэты, поворачивал в их сторону глазами, но там
никого не было.
– Пойду посплю, проснусь – и все
вернутся, – успокоил Максим себя и снова забрался в палатку.
