Я так решил — он мой, текущий
век,
Хоть режьте меня, ешьте и вяжите,
-
Я — Гогер-Могер, вольный человек,
-
И вы меня, ребята,
поддержите!
Не надо нам прироста — нам нужно
уменьшенье:
Нам перенаселенье — как гиря на
горбе, -
Все это зло идет от женя-шеня
-
Ядреный корень, знаю по
себе.
Владимир Высоцкий,
«Песня Гогера-Могера», написана
для спектакля "Турандот, или Конгресс обелителей".
Снова за окнами белый
день,
День вызывает меня на
бой,
Я чувствую, закрывая глаза,
-
Весь мир идёт на меня
войной.
Если есть стадо – есть
пастух,
Если есть тело – должен быть
дух,
Если есть шаг – должен быть
след,
Если есть тьма – должен быть
свет.
Хочешь ли ты изменить этот
мир?
Сможешь ли ты принять, как
есть?
Встать и выйти из ряда
вон,
Сесть на электрический стул или
трон?
Виктор Цой,
«Песня без слов».
1.
-Ты хоть дневной свет-то видишь? –
спросил Мишель.
Ян уже привык, что коллега и сменщик
относится к нему с какой-то странной жалостью. Почему? Потому
что он предпочитал работать в ночную смену? Вот и теперь – только
светает, а он закончил работу, и может отправляться домой. По
мнению Яна, так лучше, чем проводить тут весь день. А может, Мишель
имеет в виду что-то ещё? Как бы там ни было, он ответил, пожав
плечами:
-Мне хватает. К тому же, оправдываю
имя нашего славного города! Или я выгляжу таким бледным?
-Аж светишься! – Мишель сделал
паузу. – Ну как, без происшествий?
-Лёгкая смена. Почти ничего… Вот,
смотри. – Движением пальца Ян вывел на экран журнал вмешательств.
Сегодня там значились два незначительных программных сбоя, - их он
устранил сам, - и одна неисправность гидравлической системы,
которой занимался один из его людей. Должность Яна называлась:
старший инженер по безопасности производства. Хотя фактически – он
был старшим в бригаде, занимавшейся ремонтом в этой многоуровневой
теплице, где растения выращивались не в земле, а в подающемся к их
корням питательном растворе. Интересно, что должность называлась
почти так же, как и у того, кто разрабатывал всю систему. Их группа
заканчивала смену и передавала объект той, что будет обеспечивать
его работу следующие восемь часов. Процесс этот был непрерывным. –
Надеюсь, и у вас будет так же.
-Хорошо бы, - скептически покачал
головой Мишель. Это было сложнейшее хозяйство, практически –
небоскрёб со стеклянными стенами, напичканный различными
технологиями для увеличения урожайности. Другой возможности
обеспечить пищей население города просто не было. А чем сложнее
оборудование, тем чаще оно ломается, это известно любому, кто хоть
сколько-нибудь знаком с техникой. Потом он опять вернулся к
распорядку дня собеседника. – Ты сейчас спать?
-Отдыхать, - не то подтвердил, не то
поправил Ян, не уточняя, как именно он собирается это делать.
-Пока ещё доберёшься на своём
велосипеде…
-Да не так уж это и долго. Ну, пока.
– Каждый из них уже идентифицировал себя, Ян – что он сдаёт смену,
Мишель, - что принимает. Теперь первому оставалось выйти из
комнаты, где собиралась бригада и проводила время, когда не была
занята ремонтами, и где стояла аппаратура, отслеживающая состояние
систем всего комплекса. Поскольку Ян был не просто инженером по
безопасности производства, а старшим, непосредственно работать с
инструментами ему не приходилось. А значит, и переодеваться в
спецодежду тоже. Всю смену он мог ходить в своём, в отличие от
подчинённых, а потому сейчас в раздевалку не зашёл, а сразу
спустился на лифте, поднёс палец, на котором было надето широкое
кольцо, к считывающему устройству, и перед ним открылись двери,
выпускающие находившихся внутри на улицу.
И сразу почувствовал, насколько
существенно менял ощущения кондиционер, который работал в
помещении. Ещё темно, а уже ощутимо жарче, чем внутри комплекса.
Что же днём-то будет? – подумал Ян, делая несколько шагов вбок.
Подошёл к велосипеду, припаркованному в специальном приспособлении
возле входа, и, поднеся палец с кольцом, разблокировал замок.
Высвободил велосипед из зажима, развернул в нужном направлении.
Включил фару, - пока не станет светло, она понадобится, - и сел в
седло.
