Оказывается, принять важное решение гораздо проще, чем воплотить
его в жизнь.
Прошла уже неделя с тех пор, как я озвучила желание стать
волчицей и отомстить своему врагу. Но дальше слов дело не шло —
даже несмотря на унижение, которое мне пришлось вытерпеть на новой
паре этого гада.
…Утро прошлого понедельника сразу не задалось. Во-первых,
отключили горячую воду, во-вторых, я пролила кофе на светлую
блузку, а в-третьих, на улице внезапно пошел дождь.
На первую пару мы с Васькой пришли вместе — точнее, прибежали.
За время пробежки волосы, которые я укладывала целых полчаса,
повисли сосульками. Оказавшись в здании универа, я подумала, что в
дожде есть и что-то хорошее — например, он не позволяет Завьяловой
обжиматься с Сапковским перед входом. Однако вскоре выяснилось, что
соперницу я недооценила: ей хватило наглости заявиться к нам на
пару.
Почему речь идет именно о наглости? Потому что раньше Ирка если
и приходила, то исключительно на лекции общего потока, которые
слушало около сотни человек. А прийти на занятие нашей группы, да
еще и напялив на себя блузку с огромным вырезом — это уже наглость
в высшей степени. Правда, Ирке явно так не казалось: она прилипла к
Сапковскому и что-то шептала ему на ухо — до тех пор, пока в
аудиторию не вошел Банников. Тут уж Завьялова, к моему удивлению,
отлипла от Сапковского и села прямо, как примерная ученица.
— Доброе утро! — по-английски поприветствовал Банников
студентов, скользнув взглядом по аудитории (и ни на ком при этом не
задержавшись). — Я проверил ваши тесты, сейчас староста вам их
раздаст, а потом начнем новую тему.
— И как там наши тесты, сколько полосок? — внезапно пошутила
Васька.
По аудитории прокатилась волна смеха.
— Лично у вас — одна, — парировал Банников, дождавшись пока смех
стихнет.
— Фух! — выдохнула с облегчением Васька. — Значит, не
беременна?
— Знаниями? Определенно, — иронически-спокойно ответил Банников,
чем вызвал новую волну смеха. Завьялова при этом смеялась громче
остальных и как-то наигранно, что заставило Банникова обратить на
нее внимание.
— Простите… Вы из этой группы? — уточнил он. — Просто не помню,
чтобы видел вас на прошлом занятии.
Все в аудитории уставились на Завьялову.
— Нет, — Ирка кокетливо потупила глазки (ну не актриса?!). — Я
учусь на факультете рекламы и связей с общественностью. Просто
пришла в гости… к друзьям… и…
— Понятно, — резко перебил ее Банников. — Проведали друзей? А
теперь выйдите, пожалуйста.
— За вас? — ничуть не смутившись, ответила Ирка. — С
удовольствием!
Третья волна смеха прокатилась по аудитории.
В этот момент я посмотрела на Сапковкого — его лицо стало такого
же цвета, как мое платье на выпускном. Мне даже стало его жалко.
Хотя нет — не жалко. Будет знать, как выбирать не тех девушек!
— Из аудитории выйдите, — без улыбки уточнил Банников. Эту шутку
он, видимо, тоже не оценил.
Вздохнув, Завьялова поднялась с места и вихляющей походкой вышла
в коридор. Растерянный Сапковский с какой-то странной тоской
посмотрел ей вслед.
Ломакина тем временем раздала тесты, и — кто бы мог подумать? —
я получила ноль баллов. Ноль! Весь текст пестрил замечаниями, а
внизу стояла приписка: «Вот где настоящий ноль».
Какой же это гад злопамятный!
Затем Банников объяснил новую тему, а после мы написали новый
тест, за который — в этом уже не было сомнений — я также должна
была получить ноль баллов. Из чего следовало, что даже допуск к
экзамену мне не светит.
Однако и эти события не заставили бы меня приступить к
воплощению коварного плана, если бы не Васька. Она купила баллончик
с краской, выяснила, по каким дням и в какое время Банников бывает
в универе, и постоянно давила мне на совесть:
