Тебе, наверное, интересно, кто я
такой,
но я из тех людей, у кого нет
обычного имени.
Мое имя зависит от тебя.
Ричард Бротиган, «В
арбузном сахаре»
ГЛАВА 1
А.Д.
Девчонка, как мы и договорились, заявилась ровно в
одиннадцать.
Открыв дверь, я оглядел ее с головы до ног.
Одета она была еще нелепее, чем в прошлый раз, — строгое черное
платье с белым воротником, белые капроновые колготки и черные
туфли-лодочки. На плече — все та же гобеленовая сумка. Волосы
заплетены в косы на прямой пробор.
— И давно Хэллоуин перенесли? — не сдержался я.
— Что? — она застыла на пороге и растерянно оглянулась по
сторонам.
— Извини, я только проснулся. Решил, что ты заявилась ко мне в
костюме девочки-вампира из «Семейки Аддамс», и вот-вот закричишь
«Trick or treat».
Вообще-то, мне и на пистолет хотелось намекнуть, но я решил, что
это лишнее: девчонка и без того напряглась. А пугать ее раньше
времени мне не хотелось.
— Ладно, проходи, — я посторонился, чтобы впустить ее в дом.
Нахмурившись, девчонка прошла в холл. Когда она проходила мимо,
я почувствовал аромат свежей травы и цветов — как будто утро она
провела на лесной поляне. Я почему-то вспомнил, что уже сто лет не
бывал в лесу. Девчонка тем временем быстро сняла туфли и
вопросительно уставилась на меня.
— Могла бы и не разуваться, — сказал я. — Домработница все равно
потом уберет.
Девчонка, не оценив этой шутки, нахмурилась еще сильнее и
поджала губы. Но я все равно продолжил спектакль — хлопнув себя
ладонью по лбу, словно внезапно вспомнил что-то важное, сказал:
— Ах, черт! Ты ведь и есть домработница. Напомни, как тебя
зовут?
— Эмилия, — по-прежнему хмурясь, «напомнила» девчонка.
— Да, точно, — закивал я. — Ладно, Эмилия, пошли на кухню. Ты же
не против, если мы сначала немного поговорим? Что-то типа короткого
собеседования перед приемом на работу.
— Не против, — было видно, что девчонка изо всех сил старается
быть вежливой. Но выходило это у нее так себе.
— Кофе будешь? — спросил я, когда мы пришли на кухню.
— Нет, спасибо, — ответила она. — Не хочу.
— Тогда присаживайся, — я показал на стул и включил
кофемашину.
Когда кофе сварился, я налил себе большую чашку и сел напротив
девчонки, спиной к окну. По стене ползли солнечные блики — когда
девчонка заерзала, один из них скользнул по ее лицу, и радужка
глаз, которая казалась графитовой, внезапно блеснула синевой.
— Давай для начала проясним кое-какие вопросы — ну, чтобы я
примерно представлял, с кем имею дело, — начал я разговор. —
Кажется, я уже говорил, что раньше не брал людей с улицы.
Девчонка как будто только этого и ждала. Выудив из своей
безразмерной сумки паспорт, она положила его на стол и, глядя мне в
глаза, сказала:
— Конечно, я понимаю. Поэтому принесла документы. Если хотите,
можем заключить договор.
Что в переводе на русский означало — покажи свой паспорт. Это
было так наивно! Неужели она думает, что я на такое поведусь?
Однако лучше притвориться, будто я ничего не понял.
— Так ты же сама говорила, что честная, — напомнил я, отхлебнув
кофе. — А если не совсем честная, я тебя и без паспорта найду. По
номеру телефона.
Девчонка покраснела, спрятала паспорт обратно в сумку и
подтвердила:
— Я честная.
Конечно, Эмилия, ты честная. А я — Далай-лама (да простит
меня мой друг Будда!).
— Ладно, тогда продолжим, — сказал я, отхлебнув еще немного
кофе. — Расскажи немного о себе. Ты у кого-то еще убираешь? Если
да, то по каким дням? Какой график работы тебя устроит?
— Я студентка, но сейчас у нас каникулы. Домработницей нигде не
работаю, но вообще подработка есть, я играю на скрипке в парке, —
на удивление честно ответила Эмилия. — Обычно по выходным, а в
остальные дни я свободна.
— На скрипке играешь? — я изобразил удивление. — Так ты
скрипачка? В консерватории учишься? Тогда тебе надо беречь
руки.
