– Мое тело – это твое тело. – Слова вырываются ровно и даже
равнодушно, потому что мне все равно.
– Твое тело – это мое тело. – Мой жених стоит напротив,
ухмыляется и самодовольно повторяет слова брачной клятвы. Наверное,
в сотый, а может, трехсотый раз.
Сколько у него уже было до меня жен, срок жизни которых
исчислялся месяцем, а иногда и меньше?
– Моя жизнь принадлежит тебе, – заученно произношу я.
– Твоя жизнь принадлежит мне.
Я ненавижу его, так же как и многие жители подвластных ему
планет. Императора невозможно любить после того, что он сделал и
того, что продолжает делать. Подонок, тиран, братоубийца,
детоубийца… Ронан Альтазар из дома Жизни.
Это даже звучит смешно, потому что кровь на его руках не смыть
ничем и никогда, даже покаявшись в храме Пирамид и после этого
искупив грехи самоубийством. Хотя он не собирается этого делать –
его и так все устраивает.
– Мое право на смерть отныне твое.
– …отныне мое, – произносит Ронан и поворачивает голову к
высокому жрецу с выколотыми глазами.
Тот возводит руки к сводам храма и громко произносит, чтобы эхо
разнесло его голос, и каждый, присутствующий на бракосочетании,
услышал:
– Пока Дизайнер Смерти не разлучит вас.
***
Я знаю, что будет дальше.
Меня и Ронана торжественно проведут к двум тронам – его
высокому, моему чуть ниже.
Левитирующая платформа поднимет нас на уровень нескольких метров
и понесет по улицам Гризальда.
По сценарию нас должны чествовать радостные толпы народа, но
кроме потворствующей свиты, движущейся за нами, и стражи, почти
никого нет. Горожанам уже давно наскучили ежемесячные представления
со свадьбой императора. Говорят, еще десять лет назад их выгоняли
на улицы насильно, но теперь даже это стало лишним.
Все происходящее – всего лишь фарс ради соблюдения обряда,
который ни в коем случае нельзя нарушать, иначе молодая жена
никогда не понесет наследника от своего мужа. И пожалуй, мысль об
этом – единственное, что может подарить мне подобие улыбки.
Я молюсь, чтобы сегодня и весь последующий месяц беременность не
случилась, и тогда Ронан убьет меня, променяв на следующую невесту.
В моем случае смерть – это свобода.
Поговаривают, что император бесплоден, если за двадцать пять лет
так и не сумел зачать наследника ни с одной из девушек, но я знаю
другую правду, которая, впрочем, и не секрет вовсе.
Четверть века назад, когда он устроил кровавый переворот и убил
своего родного брата – законного императора Урсуна, заняв его
место, – он убил не просто очередного правителя, а последнего
Дизайнера Жизни – единственного, способного указать Ронану на
девушку, способную стать матерью его наследника. Таков был дар
истинных Дизайнеров жизни, но Ронан был молод и надеялся, что после
смерти брата дар перейдет к нему, обойдя на то время четырехлетнего
мальчишку – сына Урсуна. Чуда не случилось, и когда ребенок получил
дар, рассвирепевший Ронан убил и его.
Дар Дизайнера Жизни исчез. Совсем.
Ронан оказался властителем без возможности передать престол, и
тогда узурпатор начал поиски той самой, кто смогла бы подарить ему
сына или дочь. Он пробовал брать в жены разных девушек: и богатых,
и бедных. Блондинок, брюнеток. Худеньких или полненьких, но ничего
не имело значения…
– Твои родители желали видеть тебя императрицей, – неожиданно
произнес он, и я вздрогнула.
До этого мы почти не разговаривали, да и какой был смысл, если я
для него никто, лишь очередная вещь, которую он вскоре выбросит
трупом для кремации.
– Вы не можете знать, что желали мои родители, – все же выдавила
ответ я.
Дело в том, что своих родителей я никогда не видела, потому что
выросла на Затурии, куда вместе с нянькой попала сразу после
рождения. Это была тихая аграрная планетка, на которую редко
залетали даже транспортные корабли, разве что за очередным грузом
продовольствия.
