Поздним августовским вечером я возвращался домой из бара,
где с приятелями отмечал очередное завершение трудовой недели,
сдабривая разговоры парами бокалов пива. Катерина, девушка с
которой я жил последнее непродолжительное время, уехала на все
выходные к своим родителям, и я мог позволить себе не спешить.
Медленно брел я по пустынным улочкам, и мои шаги гулко отзывались в
темноте спящего города. Слабый ласковый ветерок, какой бывает в это
время года только у нас на юге, обдавал прохладой, успокаивая
уставшие от дневного летнего зноя бетонные здания и
асфальтированные дороги. Я люблю это время суток, люблю вот так
бродить в одиночестве, упорядочивая свои мысли с каждым новым
шагом.
После таких бурных вечеринок мне всегда чудится,
будто я опустошен; будто слова, что вылетали из моих уст,
выхватывали с собой из сердца горящие угли, даря собеседникам мои
силы; оставляя его, это сердце, все больше безжизненным и блеклым.
Нет, среди приятелей я прослыл шутником и затейником, но моему
естеству куда ближе уединение. Только я, ночь, звезды и
одиночество.
Я посмотрел на темное небо, усыпанное миллиардами
мерцающих искр. Как часто задаю себе банальные нелепые вопросы: А
что там, за гранью? Есть ли жизнь на других планетах? Что за
пределами видимого нами пространства? Может, там действительно
скрывается от наших глаз Бог? И существует ли эта грань на самом
деле или же она только плод людского воображения? Наверное, из-за
этих нескончаемых вопросов в моем сознании я и стал писателем.
Но в тот вечер мне никак не удавалось
сосредоточиться на своем внутреннем мире. Впервые стало неуютно
наедине с собой. Если говорить точнее, меня захватило какое-то
странное чувство, будто я вовсе не один, будто кто-то следит за
каждым моим вдохом, движением, мыслью. Пару раз я резко
оборачивался, но видел лишь собственную тень, скользящую от фонаря
прочь, в черноту неба. В какой-то момент мне даже стало смешно. С
чего бы такая паранойя? Мне это совсем не свойственно. И все же,
как только я входил на неосвещенный участок улицы, липкий животный
страх подкатывал к горлу огромный ком, не давая нормально
вздохнуть. Невольно прибавив шаг, я почувствовал, как тревожное
чувство все ширится и расползается по мне, проникая в самые
потаенные уголки души. Да что, черт возьми, происходит? Кого мне
бояться? Мое поджарое тело, благодаря еженедельным тренировкам,
весьма гибкое и довольно жилистое, хотя внешне я выгляжу как
среднестатистический молодой человек двадцати девяти лет. Сколько
раз влезал в драки и не сосчитать. И если меня пленил азарт битвы,
пощады не было никому, даже неудачно подвернувшимся под руку в тот
момент соратникам.
Я остановился под светом, льющимся из окна первого
этажа, и глубоко вздохнул. Как там меня учили: 'Руки в замок за
спиной и мысли постепенно успокаиваются'. Это, кажется, практика из
йоги, она всегда срабатывала, если я вдруг переставал
контролировать свои эмоции.
И все же что-то завладело мной настолько, что любые
попытки успокоиться вселяли еще большую панику в сознание. Уже на
подходе к подъезду своей съемной квартиры, я практически побежал.
Быстро отыскав ключи в кармане, я юркнул в освещенный тамбур и
поскорей отпер входную дверь. Первым делом щелкнув выключателем,
закрылся с внутренней стороны. Только после этих манипуляций меня
попустило. Я рассмеялся. Представляю, с каким лицом меня бы
встретила Катерина, появись я такой взъерошенный и сам на себя не
похожий.
- Евгений, ты дурень! - сказал я себе. - Испугался
собственной тени!
Но смешок вышел каким-то скомканным и нервным.
Наверное, это сказывается переутомление. Тяжелая рабочая неделя,
громкая музыка и алкоголь добили и без того измученную нервную
систему. Мне просто надо отдохнуть. Прохладный душ, и мягкая свежая
постель приветливо встретила меня.
