Здесь, наверху, ветер казался сильней. Эш сверился с наручными часами: девять двадцать три. Лёгкий холодный ветерок трепал его волосы, заставляя их колыхаться, словно волны на поверхности озера. Он стоял на краю крыши многоэтажного дома, его взгляд был устремлён на автотрассу. Машины мчались одна за другой, оставляя за собой шлейф выхлопных газов.
«Идеальное место для наблюдения за людьми». – подумал он, сжимая в руке толстую книгу.
Люди… Каждый из них неизбежно проходит через два события – рождение и смерть. Также, как животные, растения, насекомые и вообще всё, что может считаться живым. Эш наблюдал за ними, как за муравьями, ползущими по своим делам. Большую часть времени он только и делал, что смотрел на то, как они куда-то идут, что-то говорят, чем-то занимаются… Точно муравьи. Тем более, что с той высоты, на которой он сидел, люди действительно напоминали муравьёв – тёмные точки на земле, движущиеся в бесконечном потоке жизни.
Девять двадцать пять.
Снизу послышался грохот, скрежет и крики. Эш насторожился, его внимание привлекли звуки, резко нарушившие привычный городской шум. Толпа собиралась вокруг двух машин, одна из которых ехала по встречной полосе, а затем влетела в другую на полном ходу. Кто-то плакал, другие спешили вызвать полицию и скорую помощь. Эш сверился с часами во второй раз и, тяжело вздохнув, прыгнул вниз.
Из машины, шатаясь, вышла девушка. Она выглядела напуганной и растерянной, её глаза метались в панике, она пыталась подойти к окружающим и что-то им сказать… Но её никто не видел.
– Эй! Я здесь! Всё хорошо, я… – она коснулась плеча незнакомого мужчины, но тот даже не обратил на это никакого внимания. Только теперь до неё дошло, куда все смотрят.
За рулём второй машины, той, в которую влетели, сидело… Тело. Её тело. Из первой, тем временем, выходил мужчина в состоянии тяжёлого опьянения, его шаги были неуверенными, а взгляд – затуманенным.
– Алиссия Эванс. Родилась двадцать первого декабря, умерла девятого апреля, в девять двадцать пять вечера, от перелома шейных позвонков… – Эш сделал последнюю пометку в книге, после чего закрыл её и подошёл к девушке, которая, услышав своё имя, обернулась к нему. – Добро пожаловать в загробный мир. А теперь – прошу, пошли за мной.
Но она стояла, как вкопанная. Смотрела на него своими светлыми, широко раскрытыми глазами, словно не веря в происходящее. Эша эта реакция, впрочем, не удивила: он видел её почти столько же раз, сколько и забирал души.
– Я… Но… – Алиссия пыталась что-то сказать, но слова застряли в горле. Глаза её наполнились слезами.
– Отвечая на все твои вопросы: да, ты умерла. Да, только что. Нет, нас никто не видит. Что будет дальше? Увидишь. Всё зависит от того, каким человеком ты бы…
– Там мой сын! – кричала она. – Мой сын, он был на…
В это время приехала машина скорой помощи. Люди уже вытащили её бездыханную оболочку на землю и в тот же миг увидели ребёнка. Мальчику было года три на вид, он громко плакал, лицо испачкалось в крови. На лбу была неглубокая рана, испуганные глаза искали маму среди толпы незнакомых людей. Врачи поспешили забрать его для оказания первой помощи.
Эш открыл книгу. Что-то заставило его это сделать… Жалость? Возможно. Он не был привычен к подобным чувствам, но в тот момент они (или нечто похожее) накатили на него, как волны на берег.
– Знаешь, вообще-то, я не имею права раскрывать такую информацию, но… – он долго ходил взглядом по страницам, после чего закрыл её вновь и сказал: – Он проживёт ещё лет шестьдесят, станет врачом, спасёт много жизней, потом женится и бла-бла-бла… Короче: всё хорошо с ним будет, не переживай.
Женщина плакала. Кажется, слова Эша её не утешили. Она закрыла лицо руками и разрыдалась пуще прежнего, её горе отражалось в каждом движении.
