— Кирилл Савельевич, вас там девушка
в приемной ждет, — меня останавливают на полпути к выходу.
— В смысле меня? — торможу,
непонимающе уставившись на Иру.
— Вас. Она конкретно к вам приехала,
ждет.
— Что там?
— Резкие боли внизу живота, кровь
уже взяли, но нужна консультация хирурга, она не дала себя
осмотреть Герману, вас ждет.
— Как интересно.
Вместо коридора, куда я собирался
пойти, чтобы свалить домой, сворачиваю в приемную. День будний,
никаких праздников, так что пациентов не очень много. Из троих
представительниц женского пола безошибочно нахожу ту, которая меня
ждет. Девчонка сдает себя с потрохами. Смотрит на меня глазами
олененка Бэмби и поднимается на ноги. Слишком резво, надо заметить,
для той, у которой резкие боли внизу живота.
— Вы, так понимаю, меня ждете?
Я жутко заебался на операции, она
продлилась дольше обычного из-за резко возникшего кровотечения. Я
даже переоделся наспех, кажется, пуговицы неправильно застегнул,
потому что собирался уже домой, но Бэмби это не смущает, она словно
и не видит ничего, кроме моего лица. Рассматривает, как музейный
экспонат на выставке.
— Я, — улыбается. — Дождалась, хотя
мне говорили, вы можете не прийти.
— Мог, — киваю. — У меня операция
была тяжелая, а у вас… — окидываю ее взглядом, приподнимаю
вопросительно бровь.
— У меня… боли. Справа. Резкие.
— Редкие?
— Не так, чтобы… ай… ой… — начинает
стонать.
Я распознаю ложь практически сразу.
Она херово врет, очень херово, но такого в моей практике еще не
было, чтобы сама приехала, сымитировала боль и херову кучу времени
ждала среди других больных. Даже усталость на миг
улетучивается.
— Ладно, пройдемте, — веду ее в
отдельный кабинет, забрав лист поступления.
Вообще, в кабинет мы пациентов с
приемной не водим, но уж очень сильно мне хочется понять, почему
она пришла, а еще преподать ей урок на будущее.
— Вы… тут меня осмотрите? —
озирается по сторонам.
Особенно напрягается, когда
захлопываю за ее спиной двери.
— А что?
— Ничего, просто… ой… ух… болит.
— Ложитесь, поднимайте свитер, —
киваю на кушетку.
Она мнется, но ложится, задирает
ткань до груди, оголяя рельефный живот. Я наклоняюсь, тщательно все
ощупываю, вижу, как кривится, видимо, не очень приятно, и
вскрикивает, конечно, чтобы для правдоподобности. И натурально так…
если бы не подрывалась там в коридоре, я бы даже поверил, но шпион
спалился сразу. Не до конца, видимо, все продумала или поддалась
эмоциям.
— Попрошу вас снять свитер.
— Снять? — в ужасе на меня смотрит.
— В смысле… совсем?
— И бюстгальтер.
— А… зачем?
— Видите ли, иногда случается так,
что болеть может в груди, но отдавать в правый бок.
— А… — мнется.
Явно не хочет раздеваться, но и
признаваться мне, зачем пришла, тоже не спешит.
— А вы… меня не помните? —
спрашивает совсем уж неожиданно.
***
Ну вот и стартовала наша с вами
очередная новиночка. Буду рада, если поддержите книгу лайками, это
поможет ей быстрее продвинуться, а мне еще чаще радовать вас
продами)
Я, признаться, ждал чего угодно. И
того, что она журналистка где-то со скрытой камерой, и того, что
она сталкерша… тут недавно у хирурга из соседней больницы завелась
и всех на уши поставила, но там шизофрения, а тут здоровая,
пожалуй, даже слишком.
Но вот то, что она меня об этом
спросит, как-то не ждал. Не потому, что ко мне тут не приходят те,
кого я могу и забыть, а потому что ее я бы уж точно запомнил. Глаза
эти огромные, ресницы пышные и взгляд… невинный такой. Не-е-е-ет…
мы с ней точно не виделись.
— А должен? — хмурюсь. — Вы были на
приеме у меня уже?
— Нет, я… Катя. Янова.
— Можно чуть больше информации?
