Осень расплескалась по Вальбургу всеми оттенками багрянца и
золота. Откуда-то из переулка тянуло сдобным духом свежих плюшек с
заварным кремом и присыпанных корицей рогаликов – фирменных
десертов любого приличного кафетерия столицы.
Дождь шел уже неделю с редкими перерывами, смывая летнюю пыль,
опавшие листья и возможные улики с места преступления.
— Мужчина, по внешним признакам – человек, лет сорока, — бубнила
я под нос медленно и отчетливо, позволяя переносному самопишущему
артефакту фиксировать текст в стандартном режиме. Техника была
новой, деликатной, и стоило мне сбиться или прибавить темп, как
порхающая в воздухе над бумагой ручка начинала дёргаться, мазать и
выдавать нечто вовсе непотребное. — Одет дорого, но не для улицы.
Выскочил ненадолго или его вынесли?
— Почему вы так решили? — встрял Квирин, недавно принятый в ряды
полиции стажёр. Он лучился энтузиазмом, активно лез во все щели и
дыры, и мечтал нести в массы добро и справедливость.
Идиот.
Аж завидно. Кажется, я такой не была.
Спохватившись, я щелкнула пальцами, отключая самописец.
— Потому что в такую холодрыгу любой нормальный человек наденет
пальто. И свитер, — назидательно сообщила, проводя рукой в воздухе
над трупом для наглядности. Квирин поёжился, представляя, каково
было бы прогуляться по промозглым улицам Вальбурга в одной
полураспахнутой рубашке. — А еще захватит зонтик, учитывая погоду в
последнее время.
«Тем более джентльмен, им по статусу положен зонт-трость», —
мысленно добавила я, обходя тело по кругу и внимательно глядя себе
под ноги. Не хотелось бы пропустить нечто важное, чудом уцелевшее в
потоках льющейся с неба воды. Но увы – все следы либо смыло
непрекращающимися ливнями, либо их и не было вовсе.
Казённые сапоги глухо бухали подковами каблуков по неровной
брусчатке. Следов я не оставляла: амулет – небольшая булавка с
руной вместо головки, вколотая в лацкан короткой кожаной куртки, –
исправно выполнял свою работу, экранируя меня от окружающей среды,
а ее – от меня.
— Личность уже установлена. Кзавер Брун, сорок три года, —
сообщил подошедший неслышно следователь. Неслышно для стажёра –
Квирин аж подпрыгнул, я же только приветственно кивнула. С
Брандольфом мы виделись этим утром – как раз обсуждали появившегося
в столице маньяка. И вот опять, пожалуйста. — Числится среди
пропавших без вести, заявление подала жена неделю назад. Почему вы
снова в брюках, мисс Диди?
— Вам все еще есть дело до моего внешнего вида? — поморщилась я,
приседая на корточки рядом с жертвой.
Попробуй проделай этот трюк в юбке!
— В данный момент вы представляете наше отделение! — привычно и
занудно забубнил Брандольф. Отличный специалист, обсуждать с ним
преступления – одно удовольствие, но насколько же упёртый
блюститель нравственности! В прозекторской он еще как-то терпел,
поскольку в форменном халате не видно моих нетрадиционных нарядов,
но стоило нам столкнуться вне участка, как его прорывало. — Ваш
непристойный вид недопустим для служителя закона!
— Предпочитаете, чтобы я вытерла подолом все следы? — привычно
огрызнулась без особого энтузиазма. Подобные диалоги между нами
происходили с завидной регулярностью, Бран доказывал мне прелесть
затянутой в тугой корсет девы-богини, я же напоминала ему, что тяну
максимум на смерть с косой, а той вовсе балахоны положены.
Не прикасаясь к слепо глядящим в обложенное тучами небо глазам,
я всмотрелась в помутневшие склеры. Пятна уже начали проявляться
желтоватыми неровными треугольниками. Мертв часа два, может три, не
дольше. Пройди нашедшая труп парочка по этому переулку на пару
минут раньше, могла бы застать преступника.
И было бы у нас три трупа вместо одного.
