– Ты не можешь этого видеть! – мальчишка открыто глянул на меня,
поднявшись с корточек.
– Вижу! У тебе глаза серебряные! И волосы разноцветные! Почти
как...
– Как – что?
– Ничего, – я прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего.
– Продолжай! – мальчишка отбросил палку, которой до этого
ковырялся в ямке, что источала неприятный чёрный дым.
Здесь, совсем близко к Тартру, такие ямки не были редкостью,
даже наша деревушка так и называлась – Дым. Но другие дети
старались обходить гиблые места, а этого мальчишку словно магнитом
тянуло к ним.
Я уже несколько дней за ним наблюдала. С тех пор как они пришли
сюда – парень лет пятнадцати и его... наверное, мама. Во всяком
случае, на няньку Пиутьку, которая воспитывала меня последние годы,
эта красивая женщина не походила.
Он не отводил взгляда, смотрел прямо. Вокруг словно искрило,
преломлялось странное поле. И в серебристых глазах я видела
отражение себя. Как в зеркале.
Себя настоящей. Такой, какую никому нельзя показывать.
– Как у тебя! – воскликнул он, догадавшись, о чём я так
неосмотрительно едва не сболтнула. – Разноцветные, как у тебя!
– Вот ещё, – буркнула я. – Как у зеркального дракона!
Мальчишка замер на миг. Его глаза потемнели, волосы тоже – но
там, внутри, я всё ещё видела серебристый блеск.
– Зеркальных драконов не бывает, – отозвался, отворачиваясь.
Я не могла понять, ощущаю ли в нём внутреннего зверя. И это было
странно: к пятнадцати драконы уже оборачиваются. Даже раньше.
С другой стороны... Здесь, в такой близи от Тартра, обычные
жители не селятся. Самое страшное место нашего мира, которое
вытягивает магию, откуда никто не возвращается!
Рядом с ним селятся только те, кому есть, что скрывать.
Как мне.
Парень потянулся было снова за палкой, но ни она, ни дымовая
ямка его больше не привлекали.
– А ты? – всё же не выдержав, обернулся. – Тоже дракон?
Он продолжал внимательно всматриваться, словно пытался что-то
прочитать в моих глазах. Но близость Тартра мешала его магии – как,
увы, и моей.
– Соломка! – прервал разговор резкий крик няньки. – Аста!
Вздрогнув, я оглянулась. Вот ведь, вспомнила о моём
существовании!
Сегодня было довольно светло, и вдали, ниже по склону, удавалось
разглядеть редкие, тут и там разбросанные дома.
– Мне пора.
– Соломка? – удивлённо приподнял тёмную бровь парень. – Это имя
такое?
– Меня так мама называла, – буркнула я, сама не понимая, зачем
ему это говорю.
– Аста! – раздалось чуть ближе и чуть злее.
Я напряглась, отступила, с сожалением понимая, что нужно бежать.
Пиутька никогда не была особо нежной со мной... но уж кого нашла
мама, чтобы спрятать меня здесь. Не всякий-то согласится жить рядом
с Тартром.
– Значит, Аста, – произнёс парень.
– Астейша, – отозвалась я.
В конце концов, я несколько дней за ним наблюдала именно для
того, чтобы познакомиться.
– А я – ... Ксар, – после некоторой заминки представился он. –
Придёшь сюда ещё?
– Аста! – взвыло совсем рядом.
Кивнув поспешно, я бросилась на зов няньки, на бегу подтягивая
узкие, ставшие уже маловатыми брюки.
Настроение сияло почище золотой монеты. Даже когда нянька
отчитывала меня, брюзжала об осторожности и выпытывала, с кем я
сегодня играла.
Детей тут жило мало, все друг друга знали, но мне почему-то не
хотелось говорить о новеньком.
Пожав плечами, я проскочила мимо неё в дом. Закрылась в своей
маленькой комнатушке и лежала, раздумывала о нём. Вспоминала
правильные черты лица, которые едва искажались полем – но я всё
равно их ясно видела. И это осознание прокрадывалось приятным
теплом в душу.
Серебристые, такие необычные глаза. У меня совсем другие,
фиолетовые, достались мне от отца... Впрочем, их цвет я тоже по
возможности скрываю.
Но он, похоже, тоже увидел меня настоящую?
