Чаще всего человек покидает этот мир навсегда. И как бы ни был хорош тот мир, который ждёт нас впереди, те ощущения, что испытали в этой жизни, больше мы не испытаем никогда. И хотя мы уходим отсюда безвозвратно, нити, которые связывают нас с живыми людьми, не рвутся.
Вольф Мессинг
«Какое дело мне, о чем собака лает?..» Немецкая пословица
1. Пёс
Как инфаркт, после которого не удалось умереть.
Как смех, который на самом деле – истерика.
Как неловкость после пошлого анекдота.
Как на прогулке с собакой поскользнулся на чьём-то говне и, не успев как следует насладиться оборотами нашего могучего и жгучего, ещё в полёте понимаешь, что в дополнение ко всему тебя уже начинает обрызгивать с ног до головы триумфально проезжающая мимо машина, потому что рядом с обочиной была глубокая лужа и долго посидеть в говне с открытым ртом не удастся.
Это – … кстати, вот только что было про собаку…Вот, про собаку я и хотел сказать. Собаки у меня не было, только хотел завести. Не поверите, но теперь я сам собака. Да, я – собака! Был человеком, а стал собакой! Как это случилось? – спрОсите. А вот, как об этом написано немножко выше…И будет написано немного ниже. (Хотя, куда уж там ниже?)
Некоторые, конечно, могут предъявить мне, что я и до этого был тем ещё кобелём. Однако в своё оправдание могу сказать лишь то, что на меня всегда правильно действовало перекидывание женской правой ноги на такую же красивую левую, и быстрое без остановки перекладывание сидящих напротив меня ног в обратную сторону. Наверное это действовало сексуальное облучение голыми женскими коленками на мой уязвимый мужской речевой аппарат, который в спокойном состоянии обычно внутренне наполнен грязными эвфемизмами, но, получив почти смертельную дозу такого облучения, мог выдавать только существительные, обильно обработанные ласкательно-уменьшительными суффиксами и гормонально приправленными предлогами, которые неизменно вели к убедительно-успокоительным глаголам, не терпящим никаких возражений.
Отличные женские ноги всегда подразумевают приключения и возможности. И многих приводят потом просто к родным коленям. Но не всегда. Бывает, что колени фыркают, уходят сами и всю красоту уносят с собой, даже не успев надеть колготки, которые в скатанном виде остаются лежать на постели обиженной серой мышкой. Студентом мне приходилось соблазнять и на спор и на скорость всех этих мышек.
Но это всё ощущения с воспоминаниями, или наоборот. А суть в том, что однажды я проснулся на улице от утреннего холода. И не пил, в общем-то, почти ничего накануне. Ну, так, может, самую малость по тихой грусти. И был в гостях, можно сказать… у приличной женщины, которая позвала меня на котлеты. И мы с ней исповедовали исключительно конфетно-букетный секс в вежливой форме. Так, вот, я проснулся, а понять ничего не могу…
Голова болит, руки болят, ноги. И болит, кажется, даже то, чего у меня раньше никогда не болело. То есть совесть. Нос, вообще, распух. Но я его не вижу: не могу сфокусировать зрение. Глаза смотрят в разные стороны под тупым углом друг к другу. Но, главное – не это. Главное – меня сводят с ума запахи. Много запахов. Взрыв запахов. Просто вонища какая-то! Пахнет всё и отовсюду. Бешено бьётся сердце, я задыхаюсь, словно зашёл в душный салон парфюмерного магазина накануне Восьмого марта.
Но дурманила меня не удушливая парфюмерия. В этом публичном салоне особенно сильно воняли люди и машины. Причём, машины стояли и воняли молча, а люди разговаривали где-то неподалёку. И те и другие воняли своими природными запахами: резины, бензина, масел, водочного перегара, мужского пота и других жизненно необходимых им жидкостей. И было понятно, что этих жидкостей им всем не хватает уже давно. И людям и машинам. Люди мучались отсутствием так не обходимых им природных жидкостей где-то совсем неподалёку. Но я их не видел, а слышал носом и ушами: это были мужчины. Запах мужского пота, своего и чужого, я знал хорошо по занятиям в спортзале, ну и по всяким другим занятиям тоже. Расстояние до разговаривавших между собой мужчин никак не удавалось определить, глаза не понимали, что видят, изображение никак не хотело собираться в картинку. Нет, вообще совсем не то хотел сказать: меня беспокоила ещё одна какая-то всепоглощающая боль, которую до этого я даже не мог себе представить.Болело сердце, голова, мысли, печень, кожа, болела съеденная накануне пища и выпитая жидкость тоже болела… И всё это чесалось.Постарался всё-таки сфокусировать зрение, напряг непонятно какие мышцы и… Лучше бы я этого не делал!
