Мой кофе почти остыл. Третья чашка за утро, а мысли все равно путались, как дешевые наушники в кармане джинсов. Терпкий аромат арабики уже не спасал, и я с тоской посмотрела на кофемашину. Четвертая чашка – это уже диагноз.
В такие моменты, когда дела не находили меня, а я не находила дел, всегда подступала хандра. Частный детектив без частного дела – все равно что рыбак с дорогими снастями на берегу пересохшего пруда.
За окном накрапывал дождь, превращая Тарасов в размытую акварель унылых тонов. Весна в этом году не спешила радовать теплом. Даже мои комнатные растения – единственные живые существа, согласившиеся делить со мной жилплощадь на постоянной основе, – казалось, страдали от авитаминоза. Фикус в углу гостиной давно потерял былую упругость листьев, а орхидея на подоконнике, подаренная когда-то благодарным клиентом, напоминала печальное подобие самой себя.
Я обвела взглядом квартиру. Моя берлога выглядела обманчиво уютной, с антикварным торшером в углу, чье происхождение даже для меня оставалось тайной, и старым кожаным диваном, доставшимся от деда. Стопки книг и газет на журнальном столике создавали иллюзию творческого беспорядка, но на самом деле я просто не находила времени их разобрать. Слой пыли на полках намекал, что моя домработница – то есть я сама – давно взяла внеочередной отпуск.
Я потянулась к ноутбуку, открыла почту. Три рекламных письма, запрос на оплату интернета и ничего, что могло бы претендовать на интересное дело. Последнее расследование я закончила две недели назад – мелкая семейная история с неверным мужем, которую я раскрыла за три дня. Банально до зубовного скрежета. Гонорар позволил оплатить счета и даже купить новые джинсы взамен разодранных во время слежки за вышеупомянутым неверным мужем, но денег оставалось все меньше, а новых клиентов все не было.
Я вздохнула и потянулась к шкатулке с гадальными костями. Старая привычка, за которую меня неоднократно высмеивал Киря, утверждая, что «серьезному частному детективу не пристало полагаться на китайские побрякушки». Но кости никогда меня не подводили – не в смысле предсказания будущего, а в качестве катализатора для собственных мыслей. Они помогали мне увидеть картину под другим углом, заметить то, что ускользало от сознательного анализа.
Я уже протянула руку к шкатулке, когда мои размышления прервал дверной звонок – короткий и какой-то нерешительный. Я глянула на часы – половина десятого утра, самое время для визита отчаявшихся клиентов. Тех, кто до последнего верил, что справится сам.
– Да-да, иду! – крикнула я, мельком оглядев себя в зеркале прихожей. Домашние шорты и широкая футболка не соответствовали образу серьезного частного детектива, но для экстренных случаев у меня всегда был наготове черный шелковый халат. Мой рабочий камуфляж.
Накинув халат и пригладив непослушные пряди волос, я открыла дверь. Передо мной стоял мужчина лет шестидесяти. Высокий, с безупречной военной выправкой. Седые волосы идеально уложены, костюм цвета мокрого асфальта сидел так, будто его сшили прямо на нем. От него исходила аура власти и денег – такую не купишь ни в одном бутике. Она либо есть, либо ее нет.
– Татьяна Александровна Иванова? – Голос был под стать внешности – глубокий, с мягкими обертонами уверенности в собственной значимости.
– К вашим услугам. – Я слегка улыбнулась, пропуская посетителя внутрь. – Проходите, располагайтесь.
Я оглядела лестничную площадку. Ни телохранителей, ни помощников. Человек, привыкший решать деликатные вопросы лично. Интересно.
– Василий Петрович Дорохов, – представился он, проходя в гостиную и критически оглядывая мою скромную холостяцкую берлогу.
