– Маменька, вы неправы.
Я вытерла губы тканевой салфеткой,
прислушиваясь к разговору. Брат сжимал в руке вилку и еле сдерживал
поток слов.
– Отчего же, – вздохнула она,
поправляя рыжую прядь, выбившуюся из причёски, – ты уже давно
перешагнул черту совершеннолетия, Ваорлион, самое время выбрать
достойную девушку и стать главой рода.
Ничего нового. Именно с такого
разговора всегда начинается наше утро. Маменька попеняет старшего
ребёнка, а он всегда находит новую причину для того, чтобы
отказаться.
Тётушка Маливика делала вид, что
заинтересована лишь овощами, оставшимися в тарелке, но я-то знала,
что она просто ждёт повода. Но сегодня я ей его не дам. Не позволю
испортить себе настроение.
Ела я медленно, в разговоры не
встревала, вела себя как достойный член рода Селинер. И пусть наша
семья уже не так известна и богата, как это было пятнадцать лет
назад, но мы ещё держимся на плаву.
– Шерил, осанка! – оживилась
тётушка.
О, Братья-Близнецы, за что мне
это?
Сведя лопатки вместе, я мило
улыбнулась женщине, которая придиралась ко мне по любому
поводу:
– Благодарю. Ваш вклад в мою жизнь
слишком велик.
Старшая сестра матушки промолчала, но
на лице было написано лёгкое недовольство моим поведением.
– Так вот, – вновь заговорила мама,
откладывая от себя нож, – Ваорлион, тебе всерьёз стоит задуматься о
женитьбе, думаю, мы сможем подобрать тебе достойную пару.
Я прикусила язык, чтобы не спросить о
том, кто согласится отдать своего ребёнка за нищего, ведь это могло
натолкнуть Нириит Селинер на мысль о том, что младшую дочь тоже
можно выгодно выдать замуж. Но у меня на это уже давно был
заготовлен козырь в рукаве, против которого маменька пока не нашла
карты.
Ведь именно благодаря мне наша семья
сейчас может позволить себе кухарку, приготовившую завтрак,
горничную, накрывшую на стол, и свежие овощи, купленные на рынке
одной из немногих служанок.
А все потому, что двенадцать лет
назад я продала свой дар. Палата Магии достаточно быстро нашла
покупателя для моей силы и выплатила баснословную сумму. Но ни
сейчас, ни когда-либо потом я не узнаю, какой именно стихией я
могла обладать и кому она досталась. Таковы правила.
Но были и последствия. Ведь до сих
пор я просыпаюсь по ночам от собственного крика, снова и снова
переживая ритуал изъятия силы, а потом не могу уснуть до самого
рассвета, потому что перед глазами стоят звероподобные лысые
создания – Хранители Магии. Именно они двенадцать лет назад держали
меня своими когтистыми лапами и молча вытаскивали дар, доставшийся
от отца. Он был магом, в отличие от мамы, тётушки и брата. Именно
Беон Селинер добился того, чтобы наш род приняли в Великую Ложу. Об
этом и обо всем остальном мне рассказывала тётушка Маливика, ведь я
толком не помнила своего родителя. Он пропал, когда мне исполнилось
пять.
Я не знаю, жив ли он, не знаю, что с
ним стало. Никто не знает. Маменька, стоит лишь затронуть эту тему,
всхлипывает, утирает слезы и ссылается на сильные головные боли.
Братец игнорирует меня с того самого момента, как я добровольно
согласилась отдать свою силу Палате Магии, он считает, что если бы
я так не поспешила, то могла бы стать великой чародейкой и оплатить
долги своего рода. Он не учитывает только того, что до этого
момента мы могли бы не дожить.
Единственный член семьи, который
спокойно со мной может поговорить о Беоне Селинере, это тётушка.
После долгой и нудной лекции о том, как даме стоит вести себя в
обществе, как общаться с мужчинами и чего ни в коем случае не стоит
делать, она отвечает на мои многочисленные вопросы об отце. Но о
себе предпочитает не говорить.
Лишь от Ваорлиона я узнала о том, что
матушкина сестра никогда не была замужем и детей у неё нет, оттого
и живёт она с нами и считает своим долгом воспитать из меня и брата
достойных наследников рода Селинер.
