Эдельвейс для землянки

Жеар Агродан Жериарэн Агродэриэн Аллонэ Иттэ – инопланетянин, глава исследовательского центра космобиозоологии.

Агата Сапега – космобиолог. Девочка из простой семьи, достигшая всего усидчивостью и талантом.

Максимус Теофраст – высокий брюнет с широкими плечами, пилот из династии.

Синклер Роу. Капитан станции «Эдельвейс»

Мы с Максом познакомились в Космической Академии. Пилоты и космозоологи живут и учатся в разных корпусах, практически никогда не пересекаются на лекциях и в жизни. Но есть же еще вечеринки! К третьему курсу я перестала бояться учебы, выкрасила волосы в малиновый цвет и зажигала на танцполе в коротком блестящем платье, не обращая внимания на капающие со всех сторон слюни.

О, да! Потому что на моей шее висел марсианский уж, притворяясь украшением. Икки был ментальным симбионтом, способным вырубить любого нахала, протягивающего ко мне руки. Я приручила его на практике и очень собой гордилась.

Мы с подругой уже собирались уходить, когда в зал вошли пилоты. Третий курс, красавцы в белых мундирах, покрытые легким космическим загаром. Парни вернулись с первой практики, получили первые нашивки и теперь с небрежной грацией появились на вечеринке, чтобы отметить возвращение.

Девчонки вокруг завизжали, выпрыгивая из трусиков. Многие из нас знали, что пилоты – это лучший генофонд. Умный, красивый и сильный ребенок – мечта каждой девчонки из «вспомогательных специальностей». А студенты, хоть и нищие, зато перспективны и здоровы, не успели повредить гены в боях и полетах.

Именно на третьем курсе все, планирующие работать в космосе, сдавали в специальный банк свой генетический материал. Позднее заполучить его для рождения малыша было очень-очень сложно. А тут бери парня тепленьким, беременей, рожай, получая пособие от государства и тихую работу в структуре космопорта. Бонусом шла возможность для малыша учиться в КА. Один генетический анализ сразу выявлял отца-пилота, и даже девочка получала право на льготное поступление. Впрочем, об этом мало кто думал, когда парни, сияя белозубыми улыбками, входили в зал и присоединялись к танцующим.

Я же на пилотов практически не смотрела. Я любила свою будущую профессию, мечтала изучать животных и растения дальних планет и не собиралась уходить в декретный отпуск в двадцать лет. Поэтому просто веселилась, танцевала, сбрасывая стресс после практики, и собиралась вот-вот уйти.

Марсия, подруга, с которой мы жили в одной комнате, мое мнение не разделяла. Она поступила в КА по традиции, но работать по профессии не собиралась. Ее вполне устраивали земные животные, но честь семьи и бла-бла-бла. В общем, училась она кое-как, планируя получить направление в земной зоопарк и заниматься исследованиями, каждый вечер возвращаясь в уютную квартиру родителей или, если повезет – мужа. Вот и сейчас очаровательная и смешливая блондинка стреляла глазами в кругу пилотов. Я отвернулась, мысленно пожелав ей удачи, и двинулась к бару.

С выпивкой на студенческих вечеринках плохо – пиво, сидр, иногда жуткая смесь самой дешевой водки и синтетических сиропов в пробирках или колбах. Я на эту блестящую гадость даже смотреть не могла – взяла бутылочку минералки, присела в углу и погладила Икки пальцем. Симбионт любил внимание. Считалось, что эти странные змейки помогают людям сохранять спокойствие в трудных ситуациях, поэтому ими старались обзавестись врачи, спасатели, психологи и в редких случаях – космозоологи.

– Интересная зверюшка, – пилот присел рядом, но слегка на расстоянии, давая возможность отказаться от разговора.

Это было необычно. Пилоты, как и десантники – парни нахрапистые, знают, что им везде рады. Я снова коснулась Икки пальцами: