Мы с Лазарем стояли на дороге и смотрели на огни города. Город
простирался далеко впереди, совсем как на ладони, и казалось, что
весь он – наш. Мы были здесь, прошли от начала до конца, познали
его тайны, видели тех, кто правит городом в ночи, и заработали
право считать его «своим».
Теперь я стояла на этом месте три года спустя. Шуршал под ногами
тот же гравий, в лицо лениво дул ветер, только прохлада была не
летней – зимней. И еще изменился цветной рисунок городских огней.
Город стал больше.
Я подышала на холодные ладони и пошла к машине.
Вчера полузабытый голос из далекого прошлого в моем телефоне
позвал меня сюда. Голос звали Мариной. Марина не явилась.
Я переключила передачу, осторожно развернулась и вырулила на
дорогу. Тишину и воспоминания оборвал звонок мобильника.
– Алло.
– Привет, охотница.
– Кто это?
Голос был мужским, а значит, посылаю к черту. Хотя Марину я бы
тоже послала: нечего опаздывать в такой холод.
– Не узнала?
– Представляться надо, – сказала я. – У меня память не
резиновая.
Я бросила трубку обратно на приборную панель.
Еще один привет из прошлого. С тех пор, как я развелась и Эмиль
перестал оберегать мой «покой», а номер телефона появился в
справочниках и еще черт знает где, возникло новое неудобство в
жизни. Месяца не проходило без звонков «друзей» и прочих знакомых,
жаждущих восстановить общение. Я уверяла, что друзей у меня нет, а
денег не одалживаю даже под проценты, и не очень вежливо
посылала.
Марина – другое дело. Раньше я называла ее подругой. Мы вместе
входили в группу Лазаря. Эта девушка с яркими, осенними волосами и
россыпью веснушек, произвела на меня сильное впечатление. Она на
всех его производила.
Кепка, лихо заломленная на ухо, широкая ухмылка и дружелюбный
взгляд. Люди, которые умеют так смотреть, становятся друзьями на
всю жизнь, такими, чтобы хоть в огонь за тебя, хоть в воду, или
врагами, ненавидящими так же честно и открыто. С душой
нараспашку.
У меня еще был звонкий голос и заразительный оптимизм. Я сама
еще была – хоть в огонь, хоть в воду, была еще – хоть куда. Наши
глаза горели таким родственным огнем и азартом прогнуть жизнь под
себя, что никто и не сомневался, что мы станем подругами.
Мы и стали. Пока я не встретила Эмиля.
Хотелось бы сказать, что он стал нашим рубежом, перечеркнул
отношения, но не было яркого разрыва и драмы. Просто вернулся к ней
потрепанный Лазарь и сказал, что я больше не в группе. С тех пор я
ее не видела, дружба поистрепалась и забылась. Когда тебе
восемнадцать можно дружить взахлеб, навсегда… А спустя год дружба
«навсегда» уходила и стучала в двери другим.
Я бы хотела встретиться, оживить воспоминания. Ненавязчиво
смеяться и перечислять сплетни про старых знакомых. Хотела, но
знала – ничего не выйдет. Встретимся и сразу поймем: то, что
казалось забавным, уже не смешно, жизнь сложилась по-разному. Она
была охотницей, я – женой вампира. Нам не о чем говорить.
Она наверняка собиралась взять в долг. Чудес не бывает.
Единственное, что настораживало – странное место встречи. Звать за
город, чтобы одолжить денег? Маринка всегда была странной,
взбалмошной девчонкой с неожиданными идеями.
Теперь мне хотелось добраться до дома, упасть в горячую ванну и
согреться.
Я въехала в город по мосту и включила дворники – стряхнуть
налетевший снег. На стекло сразу налипли новые снежинки. Узорчатые
крошечные кристаллы выглядели на удивление нарядно в желтом свете
фонарей. Я так засмотрелась, что чуть не проехала на красный и
резко прыгнула на тормоз. «Мерседес» встал на светофоре как
вкопанный, сзади возмущенно просигналили.
Я стояла на проспекте. Еще не поздно и город жил в полную силу:
светились витрины и вывески, прохожие толпились на остановках.
Крыльцо магазинчика напротив, щедро перевитое гирляндами, светилось
в темноте. В заснеженной клумбе стояла елочка, украшенная крупными
красными и синими шарами.
