Пролог
Море. Как я люблю этот запах соленой
воды и свежести. Ветер дует мне в лицо, и всего лишь на секунду я
могу насладиться жизнью. Я буквально ощущаю счастье и некую
свободу, а затем вновь возвращаюсь в реальность. Возможно, позже
мне будет лучше. Утраты невозможно перенести легко.
Это странно считать дни после смерти
близкого тебе человека, но так делают многие, словно это какой-то
отсчетный механизм. Ты все считаешь и считаешь.
Двадцать один день и шесть часов назад умерла моя мама. Самый
близкий мне человек. Иногда жизнь складывается не самым лучшим
образом, и все что остается — это смириться. Смирение — путь в
новую жизнь. Я верю в это. Верю, что когда-нибудь оправлюсь и
перестану считать.
Мама умерла от дилатационной
кардиомиопатии. Год назад ей сделали операцию на трансплантацию
сердца, но оно так и не прижилось. Это были долгие два года в
Италии. Здесь мы нашли донора, клинику. Доктором оказался хороший
знакомый моей бабушки, и все должно было быть хорошо. Должно
было.
— Камилла, — вдруг дотрагиваются до
моего плеча.
От неожиданности дёргаюсь. С
некоторых пор, я слишком нервная.
Это бабушка. Всего лишь бабушка, но
ее прикосновения ощущаются как мамины.
Я поражаюсь ее выдержкой и силой
духа. В то время пока я собираю себя по кусочкам, она через силу
улыбается, пытается меня развеселить и заставить жить дальше, и
лишь новые морщинки и едва ли седые отросшие корни выдают её.
— Да? — отзываюсь спустя несколько
секунд.
— Нам пора, — бабушка слабо мне
улыбается, а затем уходит.
Вдали нас уже ждет машина со всеми
вещами. Сегодня мы отправляемся домой. В Россию. Это радует и
пугает одновременно. Как же долго я не была дома. Дом. Теперь бы
знать, где он…
Кидаю последний долгий взгляд на
море и вдыхаю уже полюбившейся морской бриз.
— Прощай, мама, — шепчу, и, смахнув
слезу, ухожу вслед за бабушкой.
Спустя три
месяца
Иду по коридору с нынешних пор моего
университета. На ближайшие пять лет. Кругом тишина.
Я опаздываю, хоть и ненавижу это
делать, но разве моей бабуле что-то докажешь?! По ее мнению я
сегодня должна выглядеть безупречно, как истинная леди. Она
считает, что первое впечатление обо мне должно быть хорошее. Мне же
все равно.
Для нее я единственный дорогой
человек в этой жизни, и если бабушка хочет мне чем-то помочь, то я
не отказываю. Поэтому с самого утра она делала мне замысловатую
причёску, на которую, к слову, у нас ушло более двух часов, а затем
и макияж.
Еще две недели назад мы ходили на
шоппинг, где обзавелись обновками. В том числе, которые я надела на
себя сегодня. Строгое платье, туфли на невысоком каблуке и
кардиган. Впрочем, это не сильно отличается от моего повседневного
стиля. Я достаточно часто хожу в юбках или платьях, хоть они и
довольно консервативные.
Хоть убейте, но я не люблю
повышенное к себе внимание, но сегодня, мне кажется, я его
привлеку. Впрочем, неудивительно! Где еще можно встретить
двадцатилетнюю девушку одетую как первоклассница, разве что без
бантов?!
Несмотря на мой такой нежный, живой
образ, внутри я словно выжатый лимон. Мой внутренний огонек,
который раньше не угасал ни на секунду, погас. Мои карие глаза
потускнели. В них больше нет прежнего оживленного блеска. Губы
почти разучились складываться в счастливую улыбку, и даже мои
темные волосы вместо привычного им объёма — опали. Теперь они
служат завесой между мной и миром. Моя походка тяжелая, а
грациозность, и вовсе, заменила небрежность.
Все три месяца пролетели, как один
бесконечный день. Куда меня бабушка только не водила. И в театры, и
на пикники, и даже пыталась познакомить с внуками своих друзей, но
все тщетно. Я потерялась. Стала слишком робкой, слишком пугливой и
порой действительно странной. Не знаю, вся ситуация должна была
закалить мой характер, а вместо этого я превратилась в размазню.
Возможно, я просто устала?! Мне бы хотелось надеяться на это.
