Что за странная идея?
От составителя и переводчика
– Что за странная идея – свести под одной обложкой «Гамлета» и «Хоббита»? Неужели только оттого, что в обоих названиях по шесть букв? – может спросить потенциальный читатель. – Кроме того, зачем переводить то, что уже многократно переведено на русский?
Попробую ответить. Дело в том, что «Гамлет» и «Хоббит» – это два шедевра английской литературы, одни из самых главных ее произведений, при этом, смею утверждать, нашей культурой до сих пор не освоенные.
По поводу шедевральности «Гамлета», думаю, никто спорить не будет. Хотя, если бы об этой трагедии Шекспира судили по ее русским переводам, вряд ли бы она попала в разряд шедевров. Русский читатель из большинства переводов на русский, в том числе из наиболее известных, может получить разве что сведения об общем сюжете, да о том, что это дела давно минувших дней, а персонажи изъясняются крайне высокопарно. Попутно читателю объяснят: Гамлет – мямля, что и подтверждают русские переводы. Между тем, «Гамлет», написанный Шекспиром практически на современном английском (на новоанглийском изводе этого языка), полон блестящих метафор и изощренной словесной игры. Что, собственно, и делает его шедевром, но по большей части вылетело из русских переводов. Шекспир обходится без высокопарности, соединяя высокий слог с ироничностью и трезвостью ума. Гамлет – вовсе не чеховский дядя Ваня в исполнении Иннокентия Смоктуновского в фильме «Гамлет» Г. Козинцева (с переводом Бориса Пастернака, который по собственному признанию ориентировался на язык чеховских персонажей), а «политик, философ, воин», как называет его Офелия.
«Хоббиту» у нас также не повезло – его посчитали детской книжкой. По прошествии времени такое случается нередко, взять хотя бы роман «Три мушкетера» Александра Дюма, который детской книжкой отнюдь не является. Но плохо, когда книгу изначально переводят как детскую, потому что и дети тогда извлекут из нее гораздо меньше, чем смогли бы в случае адекватного перевода. «Хоббит» – это классический роман воспитания, написанный в реалистической манере. Да, да! «Истинная волшебная сказка должна подаваться как правда» – говорил Толкин. И пусть в ходу волшебное кольцо, а над головой летает дракон, но герои ведут себя в этих обстоятельствах примерно как те наши современники и соотечественники, у которых днем над головой боевые неприятельские дроны и которые в ночное время используют тепловизор. Соответственно, и разговаривают герои Толкина, не используя расхожий «сказочный» жаргон. Они изъясняются образно и энергично, но не впадают в разухабистость, выспренность или сюсюканье. Вдобавок «Хоббит» пронизан иронией, которая вовсе не отменяет серьезности и трагичности событий. К примеру, современная деловая лексика, которой то и дело пользуются герои, в устах вроде бы сказочных персонажей создает явно комический эффект. А еще текст пронизан аллитерациями и словесной игрой. В целом, это произведение на очень высоком литературном уровне. Слог его не прост – это оттого, что роман, повторим, реалистический и психологический: автор знает все точно и про места, где происходят события, и про мысли и чувства героев, и все время делится своими знаниями с читателем. Именно дотошность слога в соединении с фантастическим сюжетом и постоянной словесной игрой – одна из основ художественного своеобразия романа Толкина. Подаваемая как правда волшебная сказка, по выражению Толкина, «это лекарство для выздоровления или профилактика от погибели».
