Глава 1. Тот, кто слышал лес
Вечер в Уэльсе опускался густым туманом. Казалось, сам воздух становился вязким, тянулся, словно паутина сна.
Лес дышал – шёпотом ветвей, треском старых сучьев, стоном корней в глубине.
Мальчик брёл один, насвистывая старую мелодию. Она была простой, но в её звуках слышалась древность – будто её знали ещё камни и реки. Его босые ноги мягко ступали по земле, напитанной дождём. Истлевшая накидка висела на плечах, и в её складки он складывал ягоды и грибы, дары леса.
Первые капли упали на его лицо – холодные, как дыхание горных источников. Но мальчик не замечал: он привык к сырости и ветру. Однако небо нахмурилось, и вскоре ливень обрушился, будто кто-то сверху мыл мир заново.
И именно тогда это случилось.
Голоса.
Сначала тихие, как далёкая река, потом многоголосые, громкие, чужие. Они звучали на непонятных языках – как звон колоколов и стук молний.
Боль пронзила виски. Мальчик вскрикнул и схватился за голову. Ягоды и грибы рассыпались в грязь, оставив красные брызги, похожие на кровь.
Он хотел бежать, но не смог. Что-то холодное схватило его за спину – сначала рывками, потом всё сильнее. В одно мгновение он оторвался от земли и взмыл в воздух.
Глаза его закатились и засияли мертвенным светом. Крик вырвался из груди, но лес молчал. Ни зверь, ни человек не услышал его.
Только дождь видел, как мальчика уносит вглубь чащи – туда, где скрывался круг каменных великанов.
Поляна открылась внезапно, будто вырезанная из мира.
Там стояли они – валуны, исполинские, с трещинами, как морщины на лицах старцев. Они образовывали круг, и воздух внутри звенел, будто был напитан невидимой силой.
Сила вознесла мальчика в центр. Самый большой камень, высокий и чёрный, светился изнутри. Эта мощь удерживала его, неподвижного, словно жертву перед древним богом.
И в ту же минуту время сломалось.
Сначала день сменил ночь. Потом ночь – день. Потом времена года закружились вихрем. Лес зеленел и умирал, рождался и снова умирал. Но тело мальчика не старело. Оно висело в сиянии, словно в колыбели, и невидимая река вливалась в него, наполняя магией.
Он начал видеть надписи, проступающие на камнях. Они текли, как огонь. Он начал понимать: внутри него просыпается сила.
Сначала пришёл сон.
Не тот, что закрывает глаза и уводит в забвение, а иной – странный, тягучий, где тело спит, но душа остаётся бодрствовать.
Мальчик увидел: его грудь больше не движется – дыхание застыло. Но он не умер. Он чувствовал себя.
Его голос сорвался в крик – и в то же мгновение он оторвался от тела.
Он парил рядом. Видел себя: хрупкое, неподвижное тело висело в каменном круге, залитое серебристым сиянием. А сам он был лёгким, прозрачным, сотканным из воздуха.
Сначала пришёл страх. Но затем он услышал лес.
Да, лес дышал.
Листва шумела – и он понимал её шёпот. Корни отзывались гулом из глубин. Птицы в кронах щебетали, и он знал каждую их мысль. Всё вокруг оказалось единым телом, и он стал его частью.
Из чащи вышел олень – высокий, с рогами, словно древо. Он подошёл к каменному кругу и взглянул прямо в мальчика. И мальчик понял: зверь видит его дух.
Он протянулся к нему – и очутился внутри.
Мир вспыхнул иначе.
Он видел каждой жилкой, каждой мышцей. Слышал сердце оленя, чувствовал запах травы и сырой земли, тепло капель дождя на шерсти. Сделал шаг – и копыта мягко ударили по земле.
Это было невообразимо: он шёл телом зверя, но сохранял разум человека. И слышал самого оленя – его осторожность, мудрость, трепет.
Когда связь оборвалась, мальчик вернулся в себя. Сердце билось громко, радостно, как барабан.
И вместе с восторгом пришло осознание: он может быть всем и каждым, но никогда больше не будет просто мальчиком.
