«Если хочешь перестать кого-то
бояться, представь его голым».
Стоя на ступенях графского дома, я
тряслась как осиновый лист. Фраза вертелась в голове, но никак не
помогала справиться со страхом. Весь двор замер в ожидании важного
гостя – герцога Краута. Слуги графини стояли по левую сторону от
входной двери, сами граф и графиня – по правую. Рядом со мной
стояли Марти и Айка, дети при дворе графини, у которых я была
гувернанткой. Волнение витало в воздухе. Наконец, к парадному входу
подъехала карета с золотым вензелем на двери в виде овна, бьющего
копытом. Я невольно схватила за руку горничную Соньку.
– Ай, – недовольно пискнула она, –
Лута, да хватит тебе. Не так страшен фавн, как его малюют. Опять
его боишься?
– Немного, – выдавила я, – сильно
приуменьшив нахлынувшие эмоции.
Карета остановилась, подскочил слуга
и распахнул дверцу. На солнце блеснули золотом крученые рога, и на
подножке показалась черная трость с золотым набалдашником и
лакированный сапог. Соня с трудом выдернула свою руку из моей и
сунула мне яблоко.
– Держи, мне свои руки еще дороги, –
сердито проворчала она.
– Добро пожаловать, герр Краут, –
бросилась к карете графиня и наклонилась в поцелуе к протянутой
руке, – мы вас так ждали, так ждали. Вы наш спаситель, благодетель.
Хорошо ли доехали?
Благодетель брезгливо вытер руку и
бросил платок на землю. Я невольно зажмурилась, но тут же получила
толчок от управляющего.
– Смотри почтительно на господина!
Ишь, удумала рожу кривить.
Пришлось открыть глаза. Наш
благодетель, герцог Деон Краут наследный фавн, уже вышел из кареты.
Высокий, статный, длинные волосы собраны на затылке в хвост. Он
вызывает у меня и восхищение, и ужас. Что там говорилось:
представить его голым?
Я мысленно скинула с него камзол,
рубашку, сапоги, брюки. Какие могут быть у герцогов панталоны?
Интересно, фавны носят панталоны с барашками? Или с вышивкой «Орган
внутренних дел»? Лучше пусть будут барашки. Прикрыв глаза, я
представила герцога в длинных панталонах, на которых нарисованы
крохотные барашки, танцующие на задних ногах.
Стало еще хуже. Барашки кривлялись и
высовывали языки, а сам герцог показался страшным и жутким гоблином
с кривыми волосатыми ногами. На миг луч света отразился от золотого
барана на дверце кареты и мне стало совсем жутко.
«А если представить его совсем
без..», – мелькнула шальная мысль, и воображаемые барашки, заблеяв,
разбежались. Кажется, я сделала это зря. Вживую я голых мужчин не
видела, но Сонька, имевшая в этом большой опыт, рассказывала. Я
ойкнула, представив все в полной красе, и выпустила яблоко из рук.
Оно покатилось, подпрыгивая на каждой ступеньке. А я с ужасом
смотрела, как герцог наступает на яблоко, теряет равновесие и
падает вниз.
– Что за… – только и успел сказать
благодетель, после чего полетел кубарем к подножью лестницы.
Меня объял ужас. Вдруг кто-то видел,
что яблоко выронила я? Управляющий мне этого не спустит, а графиня
и вовсе назначит порцию розг. Слуги бросились на помощь, а я стала
отступать назад, пытаясь встать за спины горничных.
– Хороший у вас прием, – поднялся
фавн, сердито отталкивая слуг и отряхивая одежду.
– Это недоразумение, чистое
недоразумение. Всех виновных накажем, не волнуйтесь, – крутилась
вокруг него графиня.
– Посмотрим, – герцог нагнулся за
откатившейся тростью.
Раздался треск рвущейся ткани.
Голоса слуг тут же смолкли, и все головы повернулись в его сторону.
С невозмутимым видом он поднял трость, повертел в руке и стал
подниматься по лестнице.
Слуги стояли неподвижно, стараясь не
смотреть на достопочтенного герцога. За его спиной слуги позволяли
себе растянуться в улыбке, жестами показывая на огромную дыру,
образовавшуюся на брюках. Я спряталась за спину Соне, чтобы не
попасться на глаза фавну и не видеть его.
