Подмосковье, июнь 2012
Аграфена
— Все, Груш, мы ушли. Ты точно не заблудишься?
Я лениво поворачиваю голову влево и смотрю на Вику. Она
взбудоражена, как человек, на котором лежит повышенная
ответственность. За ее спиной маячит нестройный косяк из мальчиков
и девочек, которых воспитатели уводят с пляжа.
— Вик, я уже большая девочка. Если вдруг заплутаю, уточню у
прохожих, где ваш лагерь, — я нехотя принимаю вертикальное
положение и, вытащив шпильки из волос, начинаю сооружать новую
гульку на голове. Старая уже утратила форму.
— Если отыщешь в лесу этих прохожих, — нервно хохотнула
Виктория.
— Не волнуйся, дорогая. Я найду дорогу. — как можно увереннее
заверяю я подругу.
— Ну ладно, Грушенька. Если что, звони. — Вика энергично машет
мне рукой на прощание и кидается вдогонку за своими пионерами.
Медитирую на двух малышей, ковыряющих совками грязь у входа в
воду. Солнце клонится к горизонту. Через часок и мне нужно будет
возвращаться в лагерь. Сбрасываю с себя пляжную томную дремоту и
решительно направляюсь к озеру.
Мягкая торфяная вода пугает своей темно-бурой окраской. Долго
плавать в ней страшно. Гребу до тех пор, пока не чувствую, что уже
достаточно взбодрилась и тут же разворачиваюсь к берегу. Еще
немного валяюсь на покрывале, греясь на солнышке. Сгребаю в охапку
свои шорты и футболку. Подхватываю сумку и направляюсь в сторону
ближайших зарослей, чтобы переодеться.
Я засовываю в пакет мокрый купальник, когда вновь слышу
сдавленный стон. Любопытство пересиливает. Я шагаю в кусты со
стороны источника звука и аккуратно протискиваюсь в заросли.
Стараясь не шуметь, отодвигаю ветки.
Небольшая поляна оккупирована большим внедорожником. На капоте
сидит девушка в купальнике, ее лица мне не видно. Ноги брюнетки
раздвинуты. Между ними расположился одетый мужчина, который ее
обнимает.
Я замираю, зачарованно наблюдая, как его большие руки накрывают
упругие ягодицы. Губы мужчины жадно впились в уста девушки, а она
томно постанывает ему в рот. Все происходит в нескольких метрах от
меня.
Я понимаю, что должна немедленно уйти, пока меня не обнаружили.
Да и подглядывать некрасиво, скажем прямо. Но стою и не могу
оторвать взгляда от сильных рук, которые бесстыдно залезли под
ткань плавок и мнут полушария девушки.
Низ живота скручивает ноющим теплом. Я нервно облизываю
пересохшие губы.
Вдруг мужчина поворачивает голову в мою сторону и смотрит мне
прямо в глаза. Я забываю как дышать. Вот сейчас точно нужно уйти,
но ноги будто вросли в землю. Мое лицо горит от стыда, но я не могу
пошевелиться.
Изумрудные глаза мужчины сверкают, его губы ухмыляются. Он
медленно стягивает лямки бюстгальтера со своей спутницы, пальцами
лаская бронзовую от загара кожу. Заставляет девушку распластаться
на капоте, предоставляя мне обзор на соблазнительную грудь.
Наклоняется над распростертым перед ним телом и языком обводит
темную ореолу.
Он больше не смотрит на меня, но я точно знаю, что сейчас
разыгрывается спектакль для одного зрителя. Не знаю, какая цель у
этого представления, но я чувствую между ног требовательную
пульсацию. Тело горит и стоны девушки резонируют где-то у меня
внутри.
- Тебе хорошо, детка? - чересчур громко разрывает немую
пантомиму хриплый баритон.
- Да, - стонет брюнетка, запуская по моей коже волну холодного
озноба.
Усилием воли я опускаю глаза вниз. Это помогает вернуться в
реальность.
Я выплываю из горячечного дурмана и стряхиваю с себя оцепенение.
Лихорадочно вылезаю из кустов, расцарапывая ветками руки и ноги. Я
уже не думаю о том треске, который произвожу своими действиями. В
соблюдении конспирации больше нет никакого смысла.
Подхватываю сумку с пенька, выскакиваю на пляж. Быстро, не
сворачивая, запихиваю покрывало в сумку. Энергичным шагом
направляюсь к тропинке, ведущей в детский лагерь.
