Тишина.
Не та тишина, что царит в библиотеке или в глубоком лесу перед грозой. Абсолютная. Вечная. Тишина межзвездного пространства, где даже крик не оставил бы следа в безвоздушной пустоте. Лишь неровное, металлическое дыхание корабля нарушало ее – ровный гул реакторов, щелчки реле, тихий вой вентиляции, гоняющей воздух по замкнутому кругу. Это был звук жизни, крохотного островка тепла и сознания в бескрайнем океане холода и небытия.
На главном экране мостика «Анапке» висела точка. Не яркая звезда, не сияющая планета. Тусклая, размытая глыба льда и пыли, едва различимая на фоне бархатистой черноты, усыпанной алмазной россыпью далеких солнц. Комета 67P/Чурюмова – Герасименко. Цель их многолетнего путешествия. Хранительница тайн, которые уже однажды потрясли человечество.
Капитан Ева Волкова стояла перед экраном, скрестив руки на груди. Ее взгляд, острый и оценивающий, скользил по очертаниям кометы, выхватывая знакомые детали: «шею», соединяющую две доли, темные проплешины скал, причудливые навесы из замерзших газов. Знакомые – по фотографиям, по данным, по легенде. Легенде «Розетты».
«Розетта»…
Мысль почти материализовалась в холодном воздухе мостика. Ева помнила тот день, когда пришли первые сенсационные новости. Двенадцатого ноября 2014 года. Спускаемый аппарат «Филы» сел на эту самую комету. Первая в истории мягкая посадка на ядро. А потом – открытие. Органические молекулы. Глицин, самый простой аминокислотный кирпичик жизни. Фосфор. Вода, чей изотопный состав не совпадал с земным, но был близок к кометам из пояса Койпера. Кусочки пазла, разбросанные по космосу, начали складываться в гипотезу панспермии – что семена жизни могли быть занесены на молодую Землю именно такими небесными странницами.
Научная сенсация века. Триумф человеческого разума. Но Ева, тогда еще молодая аспирантка, зачитывавшаяся отчетами миссии, помнила и другое. Шепотки в кулуарах конференций. Заметки на полях отчетов. Нестыковки. Аномалии.
«Шум в данных спектрометра COSIMA в момент максимального сближения… Неидентифицированные пики низкой интенсивности в диапазоне, не характерном для известных органических соединений… Кратковременные сбои в передаче телеметрии модуля „Филы“ сразу после посадки, причина – „неустановленное внешнее воздействие“…»
Официально все списали на сложные условия, на космическую радиацию, на пыль. Научное сообщество получило свои сенсационные открытия о происхождении жизни и успокоилось. «Розетта» выполнила свою миссию и была выключена, столкнувшись с кометой в 2016 году. Ее прах смешался с пылью 67P.
Но вопросы остались. Как заноза в сознании тех, кто копал глубже. Вопросы, которые привели к «Анапке». К этой точке в пространстве, за миллионы километров от дома. К этой тишине.
«Статус, „Орфей“?» – голос Евы прозвучал резко, нарушая тишину мостика. Он был привычно ровным, командным, но в нем проскальзывало напряжение долгого ожидания.
«Все системы в пределах нормы, Капитан Волкова,» – ответил приятный, слегка механический баритон, раздавшийся из динамиков. Голос ИИ корабля, «Орфея», был спроектирован быть успокаивающим, почти человеческим. «Торможение завершено. Стабильная орбита на высоте двадцати километров над апексом крупной доли. Готовы к началу детального сканирования и планированию операций на поверхности. Показатели экипажа: в норме. Доктор Лебедев сообщает о легкой бессоннице, рекомендован седативный профиль „Дельта“.»
Ева кивнула, не отрывая глаз от экрана. «Начинайте полное сканирование ядра. Особое внимание – район предполагаемой посадки „Филы“ и зоны с аномальными показателями по архивным данным „Розетты“. Ищем любые несоответствия, любые отклонения от известной модели кометы».