Хозяйка логова
1.
Дом спал погруженный в темноту, в камине столовой завывал ветер,
и в такт его гневному гласу дружно вздрагивали ставни, лестница, и
я. Побег из родного детища под стройный храп чужеземных воинов,
быть может, до глупого безнадежен, но я верю в удачу и тихо крадусь
в столовую, чтобы оттуда через маленькую кладовочку сбежать на
внутренний двор, перемахнуть через заборчик и, если судьбе будет
угодно, без промедления добраться к конюшне, оседлать лошадь и
ускакать. К заросшему оврагу, туда, где меня ждет еще двое
беглецов.
Так уж повелось: сторона, проигравшая в войне, отдает свое добро
победившей, и хоть были мы сбоку припеку и никому даром не сдались,
нашей заставой как добром распорядились. И моя харчевня вместе с
постоялым двором гордо именуемые «Логовом» отошли чужаку. Вот
только ни я, ни люди мои к нему как ранее не прилагались, так и
теперь не будут. Потому и бежим от родных стен под покровом ночи.
Ну, кто бежит, а кто попутно инспектирует работу помощниц, и ладно
бы специально старалась, так нет же исподволь! Мой взгляд по
привычке ловит все недочеты: не заштопанные со вчерашнего вечера
ковры, не заделанный скол на второй ступеньке, толстый слой пыли
под лавкой, паучка расставившего сеть между столбиками перил…
Он-то тут откуда? Ведь еще три дня назад попросила вынести!
Сама чуть не начала искать банку, чтобы снять поселенца и на
улицу спровадить, да вовремя остановила себя. Что мне делать
нечего? Я же отсюда бегу, пока действие дурмана владычествует над
тарийскими воинами. И надо бы уже забыть, что еще час назад была
здесь полноправной хозяйкой. А впрочем, что, как не личные правила,
делает нас людьми? Смахнув восьмилапого умельца на… на немытый пол
столовой, я юркнула в нишу кладовочки, попутно головой сорвав клок
паутины и наступив на кучку наметенного мусора. Руки со злобы
сжались в кулаки.
Ладно я, тетеря перепуганная, резни боявшаяся, в эти дни ни
есть, ни спать не могла и мало что замечала, но Тороп то, бывший
вояка с холодным сердцем и тяжелой рукой, куда смотрел? Неужели не
видел, что вокруг твориться?
Сорвав, оставшиеся клочки паутины с притолоки, помянула
помощницу.
Ох, ты ж Гайна ленивая бестолочь! Мало того, что хозяйку с
потрохами захватчикам сдать вздумала, так еще и расчет за
«проделанную» работу взяла на неделю вперед. Дура пустоголовая!
Погоди мерзавка, судьба за меня тебе еще воздаст.
Подумав так, я открыла потайную дверку, подняла поклажу,
спущенную сюда моими мужиками и, прошмыгнув по коридору, через
заднюю дверь вышла во двор. Заборчик перемахнуть и в конюшню войти
незамеченной не составило труда, но стоило оседлать мою пегую
лошадку, как близ стойла появилась тень.
- Куда собралась, хозяйка?
Тихий голос Сато Суо резанул по ушам не хуже стали по
стеклу.
- На прогулку, - постаралась выговорить спокойно и без дрожи,
что появилась в теле. Старик подошел ближе, сгорбленный и сухой,
как ветка, прищурился и посмотрел на меня с улыбкой, напоминающей
волчий оскал.
- С поклажей? – Слуга «доблестного» Инваго Дори, коему отдали в
управу «Логово», внимательно осмотрел меня с ног до головы,
подмечая мужской охотничий костюм и плащ, подбитый барсучьей
шкурой, сапоги на толстой подошве, пояс с иглами и кинжал, который
я накрыла рукой.
Уверенность в том, что он попытается заступить мне дорогу или
вырвать поводья с каждой секундой росла, но Суо лишь повторил,
требуя ответа:
- С поклажей? – и голос его был тих и спокоен, а взгляд
единственного глаза настолько чист, что я не посмела ни огрызнуться
на него, ни прогнать.
- Так холодно. И в лес я надолго. Птицы набить. – Один предлог
был хуже другого, но меня уже было не остановить. – Они как раз
токуют. За ельником на поляне.
