Мама рассказывала, что полюбила моего отца с первого взгляда.
Застенчиво прикусив нижнюю губу, она вспоминала, что увидела его
впервые, когда он неловко поскользнулся на мокрой траве,
шлепнувшись руками и коленями прямо в лужу. На этом моменте отец
традиционно недовольно морщился и что-то буркал, а мама улыбалась.
Она говорила, что первую встречу не всегда получается выбрать. «Как
только я увидела его, в моих ушах запели соловьи, и я поняла, что
это — мой мужчина». Отец всегда добавлял, притворно хмурясь: «У
меня не было выбора». Мама уверяла, что у меня будет так же, что
это у нас наследственное, на роду написанное, и рассказывала
истории про любовь бабки, прабабки, прапрабабки... У Драконов
хорошая память.
Мне нравилась такая особенность нашей семьи. У рода Драконов
приняты договорные браки, но мне доставляло подспудное тщеславное
удовольствие думать, что я буду не такой как все, а особенной — как
мама, как бабка, прабабка...
Девчонкой я много грезила о первой встрече с тем самым,
представляя, каким он будет, при каких обстоятельствах увижу его,
какая буду я. В тот момент мне обычно виделся прекрасный дворец, Я
практически слышала, как тяжелые узорчатые створки дверей
распахиваются, и входит Он.
Он... Столько трепета было от этой мысли.
Я всегда представляла жениха с черными волосами и, почему-то, со
светлыми глазами — мне казалось, что резкий контраст между цветом
волос и цветом глаз — признак породы. Разумеется, в там, в мечтах,
предназначенный мне всегда оказывался высок, мускулист, красив и
статен. Я при встрече должна стоять в роскошном зале, наряженная в
светло-голубое платье — этот цвет подходит к моим глазам — и ждать
его. А он должен идти, гулко шагая по пустому залу, не отрывая от
меня взгляда. В тот миг в ушах запоют соловьи... Я буду слушать их,
смотреть на него и знать...
— Кларисса.
Очнувшись, я сфокусировала взгляд на темных глазах Дранниса.
Практически прямоугольное лицо дяди, со странно широкими скулами
выражало сдержанное недовольство. Сразу за ним уже зеленели высокие
стены замка Зеленохвостых, к которому мы направлялись. Отец тоже
обернулся, сверля меня взглядом. У него глаза, как и у меня
прозрачно-голубые, похожие на высокогорные озера в наших
землях.
— Ты слышала, что я сказал? — дядя пытливо вглядывался в мое
лицо. Со стороны севера тянуло холодком, который уже бегал в вырезе
платья по открытой коже.
— Естественно, слышала, — сдержанно произнесла я, чуть
поглаживая прохладный атлас подола. — Если спросят, почему мы сели
так далеко от входа — ответить, что я пожелала пешую прогулку. Я
все сделаю.
— Я хотел бы, чтобы ты была с нами, а не в своих мыслях,
Кларисса, — заметил дядя, нервно оттягивая от крепкой шеи тесный
воротник камзола. — Тебе производить впечатление. И смотри, чтобы
когти не отпали.
Это он договорился о нашей встрече с семейством Зеленохвостых,
ухитрившись продвинуть мою кандидатуру выше даже Ангериннии, а ведь
ее семья и богаче, и знатнее, и мальчики у них рождались чаще. Дяде
я была безмерно благодарна. Сейчас мне предстояло показать
Хрисанфру, что я — партия гораздо интереснее глупой жеманной
Ангериннии, некрасивого землистого оттенка.
— Я буду идеальной, дядя. Переживай лучше о впечатлении, которое
производишь ты, — четко сказала я, с готовностью вздергивая повыше
подбородок. Дядя замолчал, усмехнувшись, и развернулся, снова
зашагав к дверям замка. Я не кривила душой: на встрече я
планировала выложиться по-максимуму. Кандидатура из рода
Зеленохвостых подходила мне более чем. Золотистый цвет моего рода и
зелёный цвет его расположены по-соседству, а это верный признак
здорового потомства. Лучший вариант из имеющихся.
