Утро, Лисагор
Шагаюший навстречу незнакомец был хорош — стройный, точеный,
высокий. За мгновение пробежав взглядом по качественной темно-синей
ткани камзола с современным воротником-стоечкой, баронесса Ровена
сделала вывод, что прохожий как минимум ей ровня, а то и выше —
слишком ладен камзол, дорога ткань. На плече мужчины покоилась
замысловатая длинная коса темных волос, украшенная драгоценными
булавками. Привлекательный темноволосый Дракон в расцвете сил и
явно породистый — не из тех, кто собирает крохи, а из тех, кто
вонзает клыки в главное блюдо одним из первых.
И он улыбнулся ей.
Ровена тоже улыбнулась, и... ускорила шаг.
Нет, сейчас ей было не до мужчин.
Этим утром Ровена совершенно не планировала встретить свою
судьбу. Перед ней стояла иная цель, довольно приземленная. Ровена
торопилась в ателье.
В аккуратном белом доме с серой крышей, розовой трубой и
кокетливой вывеской «У Люсинды» работала портниха, у которой, судя
по срочной весточке от подруги подруги, внезапно появилась ткань,
за которой Ровена давно вела охоту.
Симеола... Предмет вожделения всех высокородных. Ткань лёгкая
настолько, что соперничает по весу с воздухом. Такая гладкая, что
стекает с рук. Нежная, как лепесток весеннего цветка. Настолько
прочная, что ее не может разорвать даже Дракон. Симеола дороже
золота — ее покупают, выкладывая полотно золотыми монетами.
Симеолу производит только Фадия, тогда как мужчин и золото —
делают все.
«...так что прохожий — подождет», — легко рассудила Ровена,
стремительно минуя встречного. Мужским вниманием она обделена не
была — Ровена слыла одной из первых красавиц и модниц Ниблуна. На
миловидном округлом лице с острым подбородком живо блестели
светло-зеленые глаза. Хвост русых волос, лежал на плече белой
меховой шубки, и озабоченно помахивал в такт шагам. Белые туфли с
кокетливым бантиком на заднике задорно стучали по ледяному настилу,
охватившего городскую мостовую. Ровена была совсем юна по драконьим
меркам: всего-то восемь десятков лет, даже из-под родительской
опеки еще не вышла.
Хрусь!
Очередная льдинка беспомощно хрустнула под остриём каблука. До
желанной розовой трубы осталось меньше половины улицы.
Внезапно начавшаяся зима превратила городскую улицу в каток, а
прохожих — в участников соревнований по катанию. Краем глаза Ровена
заметила, как нелепо взмахнул руками и едва удержался на ногах
пожилой лавочник с целой стопкой яичных коробок. Лицо его при этом
так испуганно перекосило, что девушка невольно хихикнула.
«Какие же разини эти низкородные...» — снисходительно подумала
Ровена, испытывая гордость за то, что не такая. Она миновала клумбы
в деревянных кадках, припорошенные снегом. Из снега торчали жалкие
палки, еще несколько месяцев назад бывшие цветами. Тут-то и
случилось.
Нога драконессы предательски соскользнула с места: подвели
модные летние туфельки на тонкой подошве. Точеный шаг сменился на
произвольное скольжение.
— А-а!
Она как раз проходила мимо магазина перчаток. На лице
низкородной торговки, протирающей витрину, мелькнула улыбка с той
особенной женской злорадинкой, которая возникает, когда спотыкается
та, кто привлекательнее и успешнее. Ровена пошатнулась, покосилась,
взмахивая руками, от неожиданности низко вскрикнула, и... ее
удержали.
Чья-то сильная рука уверенно и бесцеремонно подхватила баронессу
за выраженную талию.
— Держу, — утвердительно произнес незнакомый Ровене мужской
голос. Тот самый прохожий. Теплые карие глаза с узким зрачком
смотрели прямо на нее. В ухе мужчины ярко блеснула алмазная
восьмиконечная звезда — знак древней ветки.
На другой стороне улицы послышался отчетливый звук падения и
громогласное открытое ругательство.
