‒ Так вот, о чём я… это не так работает. У этих расходов другой
код бюджетной классификации, Иван! Исправляй до вечера, пока нам
из-за тебя нам не прилетел штраф. Всё, жду! ‒ говорил, было, я по
телефону с малолетним придурком, попавшим по блату на работу в
государственное предприятие, ‒ уф, как меня уже достал этот дебил.
Ему одно, он тебе другое… и чему их там только учат в этих
«колледжах», этих жертв ЕГЭ! У меня отпуск, а он мне названивает…
погодите, что это за звук?
‒ *Свист шин* ‒ отвлечённый разговором, я совершенно не заметил,
как начал переходить дорогу на красный свет. Не повторяйте моих
ошибок, дети, внимательно смотрите по сторонам и на светофор, а не
то попадёте в отвратительное средневековье, где нечистотами
провоняло абсолютно всё! К слову о нём! Сбитый машиной, я
практически мгновенно помер.
… Спустя некоторое время …
‒ Ох, ты, наконец-то, проснулся! Я уж думала, ты уже никогда не
проснёшься! Говорила же тебе не драться с ним! ‒ возле меня,
аккуратно уложенного в постель, сидела какая-то девушка с
заплаканными глазами, по щекам которой обильно лились ручьи
слёз.
‒ Кто ты? Где я? ‒ задавал себе вполне очевидные вопросы
Фридрих.
‒ Брат, ты… т-ты не помнишь? Брат, это же я, твоя сестра ‒
Мария! ‒ едва удерживая себя от того, чтобы стать причиной ещё
одного дождя из слёз, непонятная девушка несла какую-то
тарабарщину, в то время как в дверном проёме появилось новое
лицо.
‒ Кто ты?! Не было у меня никакой сестры, я единственный ребёнок
в семье! ‒ кричал на расплакавшуюся девушку только проснувшийся
герой.
‒ Что за сыр-бор вы тут мне устроили, а? Фридрих, почему твоя
сестра плачет? ‒ грозного вида женщина, весьма широкая и плотная по
массе, она, страшно сердитая, задавала вполне понятный вопрос
пареньку, которому она, по всей видимости, являлась матерью.
‒ Мама, Фридрих не помнит, что я его сестра! ‒ сквозь слёзы,
девушка, не способная выдавить из себя что-то большее в силу своей
крайней расхлябанности, говорила страшные вещи своей матери,
по-видимому.
‒ Фридрих, ты зачем свою сестру так пугаешь, а, паршивец? ‒
услышав это, суровая женщина тут же устремила свой взгляд на
бедного парня. Явно разозлённая его поведением, она уже было
готовилась наградить того тумаками, но её остановила девушка,
умолявшая не причинять ещё больше вреда, чем уже было нанесено.
Было очевидно, она очень переживала за его самочувствие и, что
совершенно ясно, питала не самые обычные сестринские чувства к
нему.
‒ Кто вы все? Где я? Почему вы меня держите в своём доме? Разве
я с вами знаком? Разве вы мои родственники? ‒ ошарашенный
происходящим, Фридрих, наш герой, тем не менее, лишь продолжал
ухудшать ситуацию, как будто бы и без этого было мало хаоса в
сложившейся ситуации.
‒ Ах ты, паршивец! ‒ женщина, взревев, оттолкнула девушку, после
чего поколотила парня. Ушла она, впрочем, с крайне недовольным
лицом.
‒ Братец, ты как?! Тебе не больно?! ‒ тем временем, девушка всё
продолжала, несмотря на сильную боль от удара, заботиться о парне,
причём даже больше, чем о себе.
‒ Ты что делаешь?! Ты только что ушиблась головой, тебе стоит
прилечь. Вот, ложись, сейчас организуем тебе лёд. Обожди чутка
только… ‒ успокоившись, Фридрих, воспользовавшись шоком своей
«сестры», аккуратно уложил её в кровать и собирался было уже идти
за льдом, как она его одёрнула.
‒ Ты чего? Где же ты лёд возьмёшь? Лето на дворе! ‒ говорила ему
девушка с таким лицом, будто бы парень в бреду. Усмехнувшись, она
повернулась обратно, сперва одарив парня тёплой, лучезарной,
улыбкой. Вероятно, её очень порадовал тот факт, что он о ней так
сильно заботится.
‒ Как откуда? Пойду на кухню, открою морозилку и достану мешочек
со льдом, лето не помеха, ‒ теперь уже он, посмотрев на неё, как на
сумасшедшую, сиюминутно вышел из комнаты. Девушка же, услышав
своего «брата», лишь посмеялась, так, будто бы он рассказал ей
какую-то смешную шутку или анекдот.
