Полина
Человек, который купил нас, появился на невольничьем рынке сразу
же после открытия, когда часы на городской башне пробили ровно
восемь утра. Еще не все торговцы вывели из клеток живой товар, и
Ашинхви, который продавал меня и Киру, радостно прищелкнул
плеткой.
- Шаг вперед, курицы, - приказал он. – Дай Змей, вас купят.
Мы с дочкой послушно шагнули по помосту и встали у края. Сосед
Ашинхви, продававший чернокожих рабов с Дальнего Юга, бросил взгляд
в сторону покупателя и отвернулся: кажется, этого мужчину в
темно-зеленом сюртуке с вышитой на рукаве золотой ящерицей не
интересовали молодые парни, которые идеально подойдут для тяжелой
работы, как гласила вывеска над клеткой. Высокий, темноволосый, с
усталым осунувшимся лицом, он шел с таким видом, словно сам не
понял, как это его занесло на рынок. Он выглядел молодым, не старше
тридцати, но, когда он подошел поближе, я заметила в его волосах
седые нити. Над аккуратной стрижкой порхнула искра, и Ашинхви
пробормотал:
- Маг.
Кира прижалась ко мне, уткнулась лицом мне в живот. Я погладила
дочь по голове, пытаясь утешить. Как я хотела бы сказать ей, что
все это сон, и мы скоро проснемся, и все снова будет так же, как
раньше! Незнакомец задержался возле клетки, в которой позевывала
юная дрессировщица змей с Восточного архипелага, но не
заинтересовался ею.
- Милорд маг! – в голосе Ашинхви был чистый мед. – Посмотрите на
эту женщину! Молодая, сильная, подойдет для любой работы! А волосы?
Чистое пламя!
Маг скользнул по мне оценивающим взглядом. Та пружина, которая
до этого сжималась в моей душе при появлении остальных покупателей,
почему-то сейчас не шевельнулась. Неужели он не опасен? Кира
дрожала, как птичка в силках, я обняла ее и посмотрела магу в
глаза.
Он производил впечатление порядочного мужчины. Мирного. Маг
смотрел на меня и видел человека, а не живую игрушку, как все, кто
приходил на рынок.
- Ее доставили из Чернилищ, - продолжал Ашинхви, пользуясь тем,
что маг приостановился. – Волосы ведьмачьи, но сама не колдует.
Тихая, послушная, на радость и в доме, и в хозяйстве, и в
постели!
Еще бы я не была послушной. Когда хочешь выжить сама и сохранить
жизнь дочери, то будешь думать о каждом слове, жесте и поступке.
Впрочем, пока мне везло. Я стала товаром – а здесь никто не имел
привычки портить товар, на наше счастье.
- И сколько она стоит? – поинтересовался незнакомец. Ашинхви
заулыбался во все тридцать два золотых зуба, а во мне все зазвенело
от нарастающего ужаса.
- Десять крон, милорд! Сущая мелочь за такую женщину! Ну-ка,
повернись! – приказал он и прищелкнул плеткой. Я сделала то, что
было велено.
…Если бы я знала, чем кончится дорога в тумане для нас с Кирой,
то не повела бы ее в детский сад в тот день. Мы остались бы дома –
бог с ним, отпросилась бы у начальника, сказала бы, что отработаю в
выходной. Но Кира приготовила игрушку и открытку в подарок своей
больной подруге Арине и хотела передать все через воспитательницу -
и мы вышли из подъезда, нырнули в ватное одеяло тумана и почти на
ощупь побрели по улице в сторону детского садика.
И вышли через полчаса на совершенно незнакомую широкую дорогу,
которая вилась среди деревьев с толстыми шишковатыми стволами. Кира
испуганно вскрикнула и расплакалась, а я крутилась на одном месте,
пытаясь понять, откуда в нашем городе взялся этот лес. Воздух был
свежим и сладким, туман рассеялся, и мы увидели, что дорога
выбегает в широкие золотые луга, а впереди виднеется белостенный
городок с красными шапками черепичных крыш…
- Это подойдет? – спросил маг и протянул Ашинхви квадрат плотной
бумаги с золотым отрезом. Ашинхви кивнул, спрятал бумагу в карман и
подтолкнул меня в спину.
