– Нет, я туда не поеду, – прежде вежливый таксист резко изменился в лице. – Всего доброго.
– Вам так сложно довезти меня до монастыря?
– Да. С вас пятьдесят евро.
Минуту мы смотрели друг на друга – я на него, старого водителя с тёмным от загара лицом, жадного и ленивого, готов был опрокинуть ведро с лавой, и он на меня глядел недовольным взглядом.
Чайка взмахнула крылом, и красный пакетик чипсов из переполненной мусорки взлетел, повертелся в воздухе и шлепнулся на лобовое стекло. Спор затянулся.
– Услуга не завершена, – сказал я. – Вы должны были отвезти меня от аэропорта до монастыря.
– Я не знал, в какой именно монастырь ты едешь, рус. Мне пора, давай деньги.
Купюра случайно выпала, уронилась прямо куда-то под кресло. Желаю долгого ковыряния в салоне. Быстро взяв портфель и рюкзак, я выбрался из машины и хлопнул дверью. Машина таксиста тут же рванула назад, бросив песчаную пыль в небо, повернула и уехала обратно по дороге в город.
Наевшаяся с помойки белая птица довольно крикнула, взяв курс на море. Мне предстояло пройти ещё пятьсот метров – по жаре и каменной тропе, под шум цикад. Всё шло замечательно, пока водитель не догадался, куда везёт руса.
– Откуда приехал? – спросил он меня прямо у здания аэропорта. – Из России?
За окном – горная гряда, опоясывающая побережье. Небо цвета чистой лазури, ни одного облака на горизонте, пышные зелёные кустарники тянулись вдоль обочины. Машину таксист резво гнал, но даже так удалось изучить окружение. Он выжидающе смотрел на меня через зеркало и тогда я ответил:
– Да, только что прилетел. С пересадкой в Белграде.
– Ты знаешь язык? Откуда?
– Были курсы.
– Dobrodošli u Crnu goru!* – заулыбался от радости таксист. – Надолго тут?
– Кажется, не очень.
– Обычно русские тут на год-два останавливаются, потом уезжают либо в Сербию, либо в Европу, либо обратно домой.
– Нет-нет, это точно не про меня. Как разберусь с делами, так сразу в Москву. За месяц управлюсь, надеюсь.
– Что будешь делать в нашей стране? – таксист всё не унимался.
– Я представляю интересы одной очень богатой семьи.
– О как сказал! Кто же они?
– А вы скоро узнаете сами, как довезете до Будвы.
Мужчина потыкал в навигатор. Мычание, прежде неопределенное, вдруг превратилось в утробное бурчание.
– Подмайне? Монастырь Подмайне, что ли?
– Всё именно так.
– Кажется, я догадываюсь, на кого вы работаете, – голос таксиста поубавился в радости.
– Правда?
– Этот адрес знаю слишком хорошо… Станковичи, значит.
– Вы правы. Я официальный представитель её корпорации.
Таксист хмыкнул. Спустя минуту он добавил:
– Грустно.
Следующие полчаса мы ехали молча. Чем ближе машина была к монастырю, тем злее становился черногорец. Видимо, чтобы задушить поток мыслей, он включил радио на полную громкость. Сквозь хриплый динамик заиграла мужская лирика:
Ka i nekad gledam nebo
Tražim gradove u noći
Di smo podno zvizda zori krali rumen sjaj…**
И в самом конце, когда осталось всего ничего, таксист тормозит и наотрез отказывается ехать дальше.
В тени дерева я набрал номер связного. В ответ только гудки.
– Какая гостеприимная Черногория всё-таки, – сказал я вслух и побрел к крепости, где находился заветный монастырь.
С собой в командировку – если её можно так назвать, – взял немного личных вещей. Основной и самый важный груз заключался в портфеле: бумаги в оригинале, с мокрой синей печатью, с чернильными подписями, некоторые с апостилем. Все документы подтверждают мой высокий статус представителя Семьи. Работодатель сделал всё, чтобы у автономной организации, базирующейся в прибрежном городке тихой деревенской страны, не было никаких серьезных возможностей воспрепятствовать моей деятельности.
Потуги таксиста сбросить меня, необычного гостя Черногории, были просто смешны, но внезапно я заметил радикальную перемену в обстановке: стоило мне пройти сто метров до конечного пункта, как городская жизнь, прежде шумная, хоть и неспешная, вдруг замерла. Исчезло человеческое присутствие. Возле монастыря не ездили машины, не ходили люди и не возводились новые здания; более того, казалось, что природа сама хочет упрятать это тихое место в невидимую завесу.
