Подошва левой туфли скользнула по булыжнику.
Нога болезненно подвернулась, и я непроизвольно вскрикнула, забывая, что нужно вести себя тихо. Резко вдохнула пахнущий грозой воздух, взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но все равно шлепнулась на пятую точку и покатилась в овраг.
Ветки кустарников хлестали по лицу, подол наматывался на тело, пеленая в плотную ткань, подобно тому, как Вив крутила папин табак в папиросную бумагу. Надо было надевать для побега штаны, как предлагала Ада!
Падение прекратилось у ствола растущего в низине дерева. Тяжело ухнув, я ощутила резкую боль в бедре, а затем и во всем теле. Тихонько заскулив, сразу же зажала рот ладонью и замерла, не шевелясь.
Сверху, оттуда, где я только что находилась, донеслись грубые голоса дядюшкиных людей.
– Ты точно здесь кого-то видел?
– Говорю же, как луна из-за туч показалась, глаз зацепился за какую-то тень!
Глухой звук удара и ругательства.
– То был олень, наверное, остолоп ты неотесанный! Только время зря потеряли! Надо было в другой стороне искать, как я и говорил!
– По-твоему, я девицу от лесной скотины не отличу, что ли?!
– Шевелись давай, пока этих дур волки в чаще не задрали.
Голоса начали удаляться, и я позволила себе дышать полной грудью. За время их перепалки даже не заметила, как из глаз брызнули слезы. Только сейчас обнаружила влагу на щеках.
Осторожно поднявшись, привалилась к стволу плечом и прислушалась к ночным звукам. Волки тут не водились, это я точно знала, а вот на другого зверя нарваться вполне возможно.
Но вряд ли кто-то будет страшнее мужиков, что пустились в погоню за нами. А ведь дядя не должен был так скоро прознать о побеге! Видимо, повесил на комнаты сигнальные чары, гад ползучий!
Эх, если б у меня достаточная сила имелась, я бы проверила. Увы, мы с девочками от рождения ничтожно слабы магически. Бытовая магия – наш максимум. По этой причине нас даже в академию на очное отделение не могли зачислить. Но папа озаботился, чтобы каждой дать достойное образование и лучших учителей.
Стерев слезы тыльной стороной ладони, досадливо поморщилась. Они все катились и катились по лицу, не собираясь прекращаться. Да что ж такое! За всю неделю с приезда дяди я так не расклеивалась, как сейчас. Даже похороны папы стойко перенесла. Изрисовала два альбома, правда, но ни слезинки не проронила. А теперь будто плотину прорвало!
Я просто сильно испугалась, когда поняла, что Адалинда больше не бежит за мной. Каким-то образом мы разминулись: я припустила к лесу, а она… Не знаю, куда делась моя сестра-близняшка, вот вообще ни единой мысли! Хоть бы у нее получилось, как и планировали, до академии добраться. А там уже подождет меня.
Не заблудиться бы…
Нужно выбраться к дороге и поймать карету.
Немного успокоившись, я поправила платье и кожаный жилет с потайным кармашком, где лежали деньги. Нащупала поясную сумку для сбора трав. Ее перекосило на бедро, но замочек выдержал и не раскрылся. Фляжка с водой! Вот что так больно впилось в ногу во время падения. И мешочек с орехами, каждый из которых наверняка оставил маленький синяк на коже.
Ох и много же я их насчитаю, как до приличного зеркала доберусь.
Кстати, о нем!
Я пошарила в сумочке и облегченно выдохнула, когда достала неповрежденное переговорное зеркальце. Этот артефакт Ада подарила мне, когда я вручала ей колечко из старинного гарнитура.
Открыв посеребренную крышечку, постучала ногтем по мутной поверхности отражения.
– Ада, Ада! Ответь, пожалуйста…
Артефакт не реагировал. Неужели я все-таки повредила его при падении?
Несмотря на сборы под руководством Вивьен – самой старшей из нас, – я все равно не взяла с собой и половины того, что должна была. Никакой сменной одежды, запасной обуви или альбома с карандашами. А ведь без последних мне невероятно тяжело жить! Через рисунки я выплескивала эмоции, которым часто не могла дать нормального выхода.
