— Семнадцать, восемнадцать,
девятнадцать, двадцать…
Я спрыгнула на пол, отпустив турник,
на котором до этого подтягивалась, оттряхнула руки и принялась
делать повороты корпусом, чтобы немного размять мышцы.
Тренажёрный зал, раскинувшийся на
сто с лишним квадратных метров в подвале дома, в котором я жила,
был, пожалуй, самым любимым местом, если не считать библиотеку и
таверну, в которой готовили невероятные пироги с мясом. Последнее
место было для меня под запретом, ведь девушкам не положено
появляться в подобных заведениях без сопровождения. Даже с кем-то
нежелательно, если хочешь впоследствии удачно выйти замуж… Однако
Зейн, родной сын моих опекунов, частенько водил меня туда тайком от
родителей.
Я с грустью вздохнула, вспомнив о
Зейне. Мы с ним не виделись уже много времени… Я очень скучала по
нему, но служба поглотила моего «брата», и он не мог вырваться
домой без серьёзного повода. Мне так хотелось раскрыть крылья,
взмыть в небо и улететь к нему, чтобы хоть ненадолго увидеться… Но
снова запрет.
«Девушке там не место, а полукровке
тем более», — однажды обмолвился мой опекун.
Они старались вести себя так, словно
я ничем не отличалась от них, но время от времени оговаривались, и
в такие моменты становилось по-настоящему обидно. Я полукровка.
Низшее существо на этой планете… Полукровок не любят и притесняют,
и мне, можно сказать, повезло, что ангелы приняли под своё
крыло.
— Не лучшее занятие ты выбрала в
свой день рождения!
Слуха коснулся бархатистый голос
Зейна, вырывая меня из размышлений. Я повернула голову в сторону
дверного проёма, думая, что это была просто игра воображения, но
тут же радостно взвизгнула, потому что парень на самом деле стоял
там и улыбался своей ослепительной улыбкой.
Я бросилась к нему на шею с
радостным визгом:
— Господи, Зейн! Я так скучала.
Я повисла на нём, как маленькая
обезьянка, обхватив ногами за пояс, а руки обвила вокруг его шеи.
Ноздри защекотал родной запах горной свежести и сандала,
принадлежащий только ему одному.
— Служба в Светлой Долине такая, —
прошептал он, а я встала на ноги и выпустила его из объятий. В
конце концов, мы уже не маленькие дети, чтобы можно было вести себя
вот так… Следует быть сдержаннее в проявлении эмоций. — Ты так
повзрослела за эти полгода, Пёрышко, — с нотками гордости в голосе
сказал Зейн, оглядывая меня с ног до головы.
Полгода.
Мы не виделись с ним целых шесть
месяцев. Взгляд скользнул по таким родным и в то же время слегка
незнакомым чертам лица. Зейн заметно возмужал: стал ещё красивее и
желаннее… Жаль только, что полукровка никогда не сможет стать парой
ангела… Ни-ког-да. Внутри всколыхнулось ощущение горечи, и я
негромко пискнула от обиды.
— Выбирайся из зала и пошли гулять.
Хочу, чтобы сегодня в нашей таверне гремела музыка в твою
честь.
У меня даже голова кругом пошла.
Неужели мы проведём с ним целый день вместе?! Поверить только! Я
чмокнула его в щёку, задержавшись ненадолго у его лица, чтобы
вдохнуть запах волшебного лосьона, которым он всегда умывается
утрами. Побежав к двери, услышала его голос, зовущий меня по
имени:
— Эстер!
Я обернулась и, видит Бог, была
готова в это мгновение броситься в его объятия и поцеловать
по-настоящему, хоть и не умела этого делать. Мне хотелось дать ему
понять, что я испытывала к нему на самом деле. Однако извиняющийся
взгляд Зейна заставил задержаться на месте:
— Милли приехала вместе со мной.
Меня будто обухом по голове ударили.
Удушливый ком подступил к горлу, заставляя забыть, как дышать.
Милли — чистокровный ангел с чертовски идеальной фигурой, длинными
белоснежными волосами и большими голубыми глазами. Родители Зейна
всегда были помешаны на идее свести его с Милли и заполучить себе
чистокровных красавцев внуков. Внутри ядовитой змеёй поползла
ревность. Она отравляла словно яд, пропитывая внутренности
разъедающей кислотой.
