– Ваш отец оставил все вашей сестре.
– Что?
Мне кажется, уши заложило.
И я слышу нотариуса будто слой ваты.
Встряхиваю головой. Пытаюсь почетче сфокусировать взгляд.
После папиной смерти все не так.
Мне кажется, наступила непроглядная темнота. А еще все время
холодно.
Не важно, какое время года за окном. Для меня там все время
хмурая дождливая осень. И туман.
– Вы все верно расслышали, Людмила. Алексей Геннадьевич Розанов
оставил все свое состояние вашей сестре. Розановой Елене
Алексеевне. По мелочам еще вашей матери. Счет в банке, машину и
дом. Остальное ей.
– Папа… Мне ничего не оставил?
Это какая-то ошибка.
Я ведь всегда была его любимой дочуркой!
Хоть всегда пыталась это сгладить, потому что Ляля приемная.
Мамина дочь от первого брака.
Но отец всегда меня баловал, а мама наоброт, отдавала всегда все
лучшее сестре. Потому что она ведь без родного отца.
И, в конце концов, Ляля всегда его ненавидела!
Даже в последние дни я одна была рядом. Не оходила от его
постели!
А Ляля даже не звонила узнать, как он себя чувствует.
Развлекалась то на лыжных курортах, то на берегу океана в теплых
краях.
Ну, не совсем, в общем-то, конечно, развлекалась. Она моделью
работает. Там у нее куча рекламных съемок. Но всегда остается
три-четыре дня, когда вся группа просто отдыхает и отрывается на
курорте.
Ляля вполне могла бы съездить к нам. Проведать отца.
Но она не удосужилась даже позвонить!
– Вы уверена? Это какая-то ошибка.
Все же наоборот было. Отец всегда мне говорил, что все после
него останется мне. Это я его упрашивала, чтобы он и Ляля не
обидел! Уверена, что ошибка!
Тем более, что на мне весь его бизнес. Отец мне доверял во
всем!
– Никакой ошибки. Все точно. Убедитесь сами.
–– Благодарю.
Буквы расплываются перед глазами.
Я складываю копию завещания вчетверо и засовываю в сумку. Потом
прочту.
– До встречи.
Поднимаюсь и выхожу под промозглый дождь.
На улице темно. Не потому что вечер, а потому, что небо закрыли
дико черные тучи.
Погода точно соответствует моему состоянию за эти полгода,
которые я живу без отца.
Странно, но под этим проливным дождем и ветром мне гораздо
комфортнее, чем в теплом кабинете нотариуса.
Надеваю черные очки.
Это уже даже не привычка. Рефлекс.
Усаживаюсь в черную машину, за рулем которой мой личный
водитель.
– Домой, – командую чуть хриплым голосом.
Смотрю на черные тучи сквозь черные очки и затененное стекло
машины.
Рефлекторно опускаю руку на живот. Поглаживаю его.
Два месяца. Уже два месяца моей тайне.
Почему-то я храню ее от всех. Наверное, потому, что боюсь
сглазить. И радоваться.
После того, как отец разбился на лыжах прямо на нашей с Егором
свадьбе, мне кажется, что поддаться радости страшно. Обязательно
случиться что-то плохое.
Это была его идея устроить нам свадьбу на горнолыжном
курорте.
Подарок мне, ну и плюс, Ляля никак не могла вырваться со съемок,
где рекламировала снаряжение и специальную одежду известного
бренда.
Второй день самого счастливого праздника в моей жизни.
Половина гостей отправилась кататься, но я не люблю
экстремальных развлечений
Поэтому я с остальными осталась в ресторане.
Боже, в этот момент я чувствовала себя самой счастливой женщиной
в мире!
Наша свадьба была просто прекрасной.
А первая брачная ночь просто зашкаливала от страсти и
нежности!
Несмотря на то, что с Егором мы жили вместе уже почти год. Он
сумел превратить нашу брачную ночь в такую сказку, что я
чувствовала себя, как в первый раз.
Впрочем, наш первый раз тоже был удивительным.
Егор долго и красиво ухаживал за мной. Дарил цветы. Устраивал
почти на каждом свидании сюрпризы вроде полета над городом на
воздушном шаре или музыкантов, которые вдруг просто окружали нас в
парке на какой-то лавочке и начинали играть мои любимые
мелодии.
