Огромная-преогромная
благодарность
замечательному человеку, другу и
ветеринару
Ирине Шевченко за помощь в работе
над книгой!
Я стояла возле кровати и смотрела на
лежащего на ней мужчину. От мысли, что собираюсь с ним сделать
дальше, била крупная дрожь. Губы я искусала до крови, что даже
неплохо с учетом ситуации: будет натуральнее выглядеть.
Ох… я тяжело сглотнула и вытерла о
рубашку вспотевшие ладони. Еще не поздно отступить, просто уйти,
может, он и не поймет, что случилось. А если и поймет — какая
разница? Я уже отчислена. Завтра приказ передадут в канцелярию
Академии, оформят, и у меня останется два дня, чтобы освободить
комнату...
Нет. Я не могу этого допустить.
Терять мне все равно нечего, а если что-то пойдет не так… об этом
лучше вообще не думать.
А о чем тогда думать? О хорошем? У
меня все было хорошо, пока я не пошла учиться в Академию. Родители,
не последние люди в Целительской палате, настояли на поступлении
именно на целительский факультет, пусть способностей у меня явно
недоставало. Тестирование выявило высокий потенциал боевой магии —
восемь из пятнадцати, и темной магии — целых двенадцать пунктов. Но
учиться на проклятийника или некроманта я точно не собиралась.
Магии жизни всего три пункта, для получения диплома и звания
«местресс» должно хватить. А дальше меня ждало замужество,
жених-красавец и положение в обществе, работать я не планировала.
Но для порядка и галочки пройти Академию все равно должна.
Поэтому не без содействия родителей,
их связей и денег я поступила на факультет целительства, — который
в ту пору возглавлял местор Вайс. Он-то и посоветовал мне пойти
после общих курсов на кафедру зооцелительства. Уровень эмпатии у
меня был необычайно высок. Абсолютно бесполезный дар. Правда, кому
и где нужна эмпатия? Разве что храмовникам, ну и зооцелителям при
работе с пациентами.
Идея мне в целом понравилась. Моих
трех пунктов хватало, чтобы проводить простейшие манипуляции, а
эмпатия помогала налаживать контакт с животными. И все шло неплохо,
я отучилась три курса на общем, после ушла на кафедру
зооцелительства, где немолодой, но понимающий завкафедрой принял
меня как родную и не трогал счастливые полгода. Я, по мере
возможности, училась и старалась постигать азы науки работы с
животными. А потом в Академии началась проверка.
Я краем уха слышала, что где-то
наверху случился серьезный скандал, едва ли не заговор с участием
целителей. И руководство Академии оказалось то ли в этом замешано,
то ли просто нечисто на руку, но факт остается фактом: всех,
начиная от ректора, заканчивая всеми завкафедрой и некоторыми
преподавателями, быстренько, без лишнего шума сместили и назначили
новых.
Тогда и начались мои проблемы.
Местор Альдер, ставший новым заведующим кафедры зооцелительства (и
почему именно он?), сразу взялся за меня всерьез. Провал
промежуточных тестов по основной специализации, провал практических
работ, провал итоговых экзаменов. Я завалила почти все, что только
можно. И предсказуемо два дня назад получила письмо об отчислении.
А мне ведь осталось проучиться всего год! Последний год
продержаться — и мучения закончатся, как мои, так и
преподавателей.
Нет, к этому все шло, но все равно я
надеялась, пыталась договориться, рыдала в кабинете у главы
кафедры, с каменным лицом наблюдавшим за моей истерикой. И никакие
объяснения, уговоры, посулы, угрозы, слезы и мольбы его не тронули.
Завтра приказ вступит в силу, и я отправлюсь вон из Академии. И
тогда я решилась.
Родители давно вели дела с мехами —
талантливыми мастерами, создающими невероятные механизмы, улучшая и
усиливая их свойства магией. Это больше, чем артефакты, помогающие
в работе. Эти устройства когда-нибудь потеснят магов, дав обычным
людям возможности, которые и не снились раньше.
