- Ты снова здесь, шипохвост? - Лавия, когда-то сильнейший
огненный маг Криафара, а ныне не более чем изуродованное, смятое
бумажным клочком воспоминание о былом могуществе, чуть прикрыла
единственный уцелевший глаз в знак приветствия незваного гостя.
Тонкая фигурка склонилась в почтительном поклоне.
- Снова здесь и снова с этими бесполезными дарами, -
констатировала Огненная, бросая беглый взгляд на подношение в виде
мяса, хлеба и даже фруктов, которое посетитель торопливо кидал в
огонь небольшого жаркого костра. Сто пятьдесят лет провела Лавия
без еды, воды и света, не имея ни рта, ни носа, ни ушей, но
запах и теплый воздух от огня неожиданно чувствительно и мягко
коснулись её изборожденного трещинами подобия окаменевшего лица.
– Упрямое создание. Упрямое и глупое. Я ничего не могу
сделать для тебя. Ничего не могу сделать для себя. Моё время
прошло.
Руки, ноги, и большая часть тела Лавии вплавлено в камень,
стало частью горной породы Скалы Упокоения. Немногочисленные
участки кожи, оставшейся на поверхности, обезображены шрамами
и покрыты толстым слоем каменной пыли. Но единственный глаз с
багровым белком и неожиданно ярко-голубой радужкой глядит на
визитёра весело и зло, безо всякого смирения.
- Гвирта Лавия, исцеление возможно… - почти шёпотом произносит
тот, кого проклятая магиня отчего-то прозвала «шипохвостом». –
Исцеление и свобода. Для вас и духов каменных драконов, с которыми
неразрывно связан Ваш дух. Несколько лет денно и нощно я
нахожусь в поиске ответа и вот наконец...
Если бы губы Лавии были хоть на сотую долю мягче камня, она бы
улыбнулась:
- Ничтожество. Думаешь, я не знаю его? Кровь демиурга,
шипохвост. Кровь демиурга…
Посвящаю эту историю своим любимым авторам
фэнтези, которые никогда её не прочитают, разумеется, но без
которых моя жизнь была бы тусклой, как лампочка в подъезде.
Спасибо, что вы есть! Все
совпадения случайны.
__________________________________________
Я открываю глаза и сонно щурюсь. Плотные шторы прикрывают окна,
не оставляя ни малейшей щелочки, так что трудно понять, ночь сейчас
или утро.
А вот не надо было читать в постели допоздна! И телефон на
зарядку не поставила, теперь целый день буду тихо паниковать,
выбирая между розеткой и столь привычным ощущением теплого
смартфона в руке.
Выпутываюсь из вороха подушек и одеял – половина из них
оказалась на полу. Когда мы с Кириллом еще жили вместе, он всегда
смеялся над моей привычкой сооружать гнездо на кровати – не меньше
трех одеял, не меньше двух подушек.
С тех пор, как мы разошлись, количество подушек и одеял
удвоилось. Зато я научилась вставать без будильника – всё равно
ничего хорошего не приснится, так и стоит ли чего-то ждать?
6.59. Я точна, как… часы.
Перешагиваю через упавшие подушки – поднять их можно будет
вечером, когда вернусь с работы, стоит ли раньше времени
напрягаться. Можно будет просто скинуть остальные на пол, да
там и уснуть, какая, в сущности, разница?
Еды дома нет, я имею в виду – съедобной еды, не просроченной, не
покрытой плесенью, не изображающей из себя булыжники. Не страшно,
поем в столовой в обеденный перерыв, так даже вкуснее и посуду мыть
не надо. Всё равно с утра в меня ничего не лезет, жаль, на фигуру
утреннее голодание никоим образом не влияет. Вчерашняя одежда
осталась в стиральной машине, упс, постирать-то я и забыла. Ну, в
принципе, не так уж сильно она и несвежая, и даже не особо мятая –
весь секрет состоит в том, что если складывать всё в машинку
аккуратно, утром на крайний случай, можно вытащить, что я и делаю,
и даже уже не первый день – но об этом молчок.
