Возвращение во дворец выходило
сумбурным.
Пару месяцев назад я покинула его с
легким сердцем и свежими планами, а теперь в ароматных осенних
сумерках гнала Малышку во весь опор, поднимая клубы пыли, под
дробный стук копыт Клариной кобылы, следующей за мной в пятнадцати
шагах.
Какое-то неясное чувство не давало
мне покоя с того самого момента, как мама начала собираться обратно
в столицу к началу сезона. Поначалу я участвовала в сборах весьма
вяло, но с каждым днем все сильнее мной овладевала непонятная тяга.
При мысли о возвращении во дворец что-то внутри меня скручивалось
узлом и не позволяло расслабиться.
Предчувствие ли, тоска ли по
друзьям, но в последние дни я уже рвалась в Вингфолд так, что,
когда по дороге сломалась карета, остановив весь караван повозок,
выдвинувшихся с нами из графства, я вскочила в седло и, не слушая
маминых уговоров, устремилась во дворец.
Первоначально план был успеть во
дворец до ужина, но колесо слетело с оси, плюхнув карету на пузо
посреди пыльной дороги. Отец, будучи и так в дурном настроении
из-за того, что приходится трястись вместо того, чтобы пустить
лошадь в галоп и доскакать за несколько часов, отправил одного из
лакеев в городской дом с вестью, что мы остановимся там на ночь
прежде, чем отправляться к королю.
По непонятной мне самой причине
такой поворот меня совершенно не устраивал. Любое промедление
нервировало, словно бы с каждой утекающей секундой таяла какая-то
нить.
Заметив, как я извелась, отец,
никогда не отмахивавшийся от предчувствий и смутных подозрений и
вообще ценивший интуицию весьма высоко, предложил мне поспешить
верхом.
Разумеется, не одной, а в компании
Клары, владевшей оружием намного лучше меня. Не то чтобы мы
непременно ожидали нападения, однако безопасностью пренебрегать
глупо.
– К ужину вы не успеете, но ты у нас
теперь как никак герцогиня, – усмехнулся отец. – Тебе в любом
случае окажут достойный прием. На пороге не оставят.
– Но как же! – всплеснула руками
мама. – Николас! В мужском седле! В платье! Без драгоценностей!
– Целее будет, – хмыкнул лорд
Бранхерст. – Лорна, наша девочка вполне способна добраться
невредимой, а, если ты считаешь, что без фамильных бриллиантов ей
спаться будет недостаточно сладко, то Клара что-нибудь возьмет с
собой.
И пока мама сокрушалась, мне споро
оседлали Малышку и подобрали лошадку для камеристки, которая, не
задавая лишних вопросов, пересела в седло.
Я гнала так, будто успеть попасть во
дворец именно сегодня – мне жизненно важно. Во время скачки мысли в
голове перескакивали с одного на другое. Меня кидало от радостного
предвкушения встречи с подругами до тревожного ожидания реакции
Эдуарда на мое появление в Вингфолде.
За эти месяцы я получила от него
всего два письма. Точнее, даже одно. Оно было направлено моему
отцу, а вот недавнее – уже мне. Довольно сухое, в основном
касающееся передачи герцогства, оно невозможно меня расстроило. Не
знаю, чего именно я ждала, но явно не этого.
Расстались мы вполне дружески.
Настолько тепло, насколько это было в характере Эдуарда. Однако,
письмо было абсолютно официальным, лишь несколько алых лепестков,
вложенных в конверт, подсказали мне, что оно написано не
секретарем, а самим королем.
Раздражаясь на саму себя за то, что
все еще жду от Эдуарда чего-то, я влетела в дворцовый парк через
главные ворота. Опомнившись, я натянула поводья так, что они больно
впились в пальцы даже сквозь перчатки. Мало того, что караульному
пришлось бежать за мной вслед, так еще в темноте я могла зашибить
прогуливающегося придворного. Что со мной творится?
А сердце не на месте. Мне
потребовалось все самообладание, чтобы дождаться гвардейцу в
сержантских нашивках. Впрочем, я даже не успела представиться.
