– Какая же ты неблагодарная
дрянь! Ты подохнешь в нищете. За корку хлеба будешь задирать подол
в порту перед пьяницами, если не согласишься на наши условия! –
визжала сестра.
Еще никогда прежде ее голос не
казался мне настолько омерзительным.
Спрятав за спину руки, я сцепила
ледяные пальцы в замок и опустила взгляд на выцветший, когда-то
богатый шелковый ковер.
Остатки былой роскоши.
Со стороны могло показаться, что
это смиренная поза, но… на самом деле, это был единственный способ
не вцепиться Изольде в напомаженные волосы. А сделать это хотелось
невыносимо, но сейчас я не могла себе это позволить.
– Ты никому не нужна! От тебя
даже отказался жених! – Иза остервенело потыкала в сегодняшний
выпуск вестника, лежавший рядом с ней на софе. – Неужели ты
думаешь, мы будем кормить лишний рот? На что ты рассчитываешь,
Манон?
Стиснула зубы, чтобы не
выплюнуть в лицо сестре, что и у нее не было бы мужа, если бы она
не легла под моего самого первого жениха, пока я училась в
пансионе.
Самоконтроль давался мне все
сложнее. От напряжения я сжимала руки сильнее и сильнее, пока даже
короткие ногти отрезвляя не впились в ладони.
Нельзя. Нельзя провоцировать
Изольду.
Уж лучше иметь дело с ней, чем с
ее муженьком, тем самым моим бывшим женихом.
О! Я нисколько не жалела, что
наш брак не сложился. Договорные помолвки, они такие. Отец мне даже
магснимок будущего мужа не показывал.
Собственно, впервые я увидела
Грегори Дантесоля уже на свадьбе сестры и была готова бежать к
любому источнику силы, чтобы принести дары за то, что меня миновал
удел стать женой этого гадкого типа с сальным взглядом,
отвратительными манерами и воняющего на всю улицу одеколоном. И все
равно, запах немытого тела пробивался сквозь дорогие
благовония.
Кстати, Иза радостно переняла
привычку Грегори обливаться духами, и у меня уже подступала мигрень
от нестерпимой сладости ее парфюма. Несмотря на холодную для этой
поры погоду, тянуло не только открыть окно настежь, но и ослабить
корсет, чтобы избежать головокружения. Воздуха в старой уютной
гостиной катастрофически не хватало.
– Ты принимаешь условия Грегори,
Манон? – Иза прямо на ковер стряхнула бисквитные крошки с пухлых
пальцев, унизанных кольцами с драгоценными камнями.
Сапфиры и изумруды разом. И это
при многорядном жемчужном ожерелье на шее. Интересно, она всегда
так ходит или нарядилась ради меня, чтобы продемонстрировать свое
успешное положение?
Закусив губу изнутри, я молчала
и не поднимала глаз. Иначе не смогу сдержаться. Мне было достаточно
видеть эти отвратительные пальцы, лицо сестры – это уже было бы
слишком.
– Грегори не станет ждать долго,
– она перешла на шипение. – Если ты думаешь, что потом сможешь
приползти за помощью, то сильно ошибаешься. Ни мне, ни мужу обуза
не нужна. Это твой последний шанс, Манон.
Вряд ли Иза была в курсе, какие
еще дополнительные пункты включил ее муженек в свое «благородное»
предложение. Я могла бы дрогнуть, если бы в договор не входила
обязанность ублажать лорда Дантесоля по его первому
требованию.
Однако раскрывать Изольде глаза
я не собиралась.
Она либо мне не поверит, либо
только позлорадствует.
Я вообще ощущала недостойное
леди желание отомстить этим двоим за все.
И я отомщу.
Люди склонны ошибочно принимать
воспитанность и сдержанность за бесхребетность. Я сделаю все, чтобы
неприятно удивить чету Дантесоль.
Их и жениха номер два.
Уже тоже бывшего.
Именно благодаря ему я оказалась
в безвыходном положении.
– Все молчишь, Манон? – Иза
почти перешла на крик.
Плохой знак. Нужно было как-то
выиграть время. Если на подмогу сестре придет Грегори, я сорвусь, и
тогда они получат надо мной опеку. Ни о каких переговорах речь уже
вестись не будет.
