Леди няня

– Нет,. – упрямо возразила я – нельзя это просто так оставлять. Из-за него девочка в больницу попала!

– Людмила, вы с ума сошли! – на лице директрисы был написан такой ужас, словно я прямо здесь, в ее кабинете массовое убийство совершила, – И думать не смейте! Забыли, чей он сын?

Я бы с удовольствием, да только никак не получается – каждый день все вокруг напоминают. Начальство, обожающая своего сынка мамаша и сам Павел. Семнадцатилетний отморозок, потерявший все границы от безнаказанности.

В нашу, вполне обычную, ничем не примечательную школу он перешел только в этом году, сменив перед этим несколько элитных. И в каждой из них ненадолго задержался, там его выходки терпеть не собирались.

Зато у нас Павел развернулся во всю ширь. Собрал компанию из нескольких парней, готовых за подачку на любую подлость и буквально затерроризировал остальных учеников. При полном попустительстве директора и завучей.

Мать нового ученика владела целой сеть. крупных супермаркетов и регулярно посылала им толстые денежные «конвертики». Наверняка и от полиции откупалась, потому что я точно слышала, несколько родителей подавали туда заявления.

Натравливать своих прихлебателей на неугодных было любимой забавой Павла.

Последней его жертвой стала тихая, скромная, но очень симпатичная четырнадцатилетняя Марина. Сначала компания богатенького мажора ей просто прохода не давала. А потом…

Не знаю, правда ли они собирались ее в пустом классе прямо на парте всем скопом взять или только издевались. Но перепуганная девчонка, спасаясь от мучителей, в окно выпрыгнула. Хорошо хоть этаж был второй, жива осталась. Но несколько переломов, сотрясение и страшный шок от происшедшего получила.

Из родителей у Марины была только мать, простая швея-надомница, которую тоже запугали.

– Они сказали, пойдем в полицию,-- вообще убьют, – трясущимися губами жаловалась мне женщина, когда я навестила свою ученицу в больнице, – мы как будто в какой-то сериал про бандитские разборки попали. Выпишут доченьку, сразу переведу ее в другую школу и подальше отсюда переедем!

Сама девочка смотрела неподвижными глазами в потолок и ни на что не реагировала, врачи держали ее на успокаивающих препаратах. Вряд ли она скоро оправится, станет прежней.

Сколько еще таких жертв будет у зарвавшегося подонка, если его сейчас не остановить?

И вот теперь директор убеждает меня не поднимать шум, оставить его безнаказанным. Впрочем, уже не убеждает, к угрозам прешла.

– Не забывайте, Людмила, незаменимых учителей нет. Так что подумайте хорошенько над своим поведением и о его последствиях!

Ручка в руках директрисы затарабанила по столу – верный признак начальственного гнева. Подкрашенные глаза посверкивали сквозь стекла очков зло и непримиримо. Терять ежемесячные подношения ей не хотелось. Рядом со стопкой журналов матово светился экран айфона последней модели.

Плата за здоровье пострадавшей девчонки?

Противно. Противно и мерзко, аж едкая желчь на языке чувствуется.

– Школ тоже много, найду себе работу! – выпалила я, еле сдерживаясь, и выскочила из кабинета, со всей силы хлопнув дверью.

Ну вот не привыкла я с несправедливостью мириться, и привыкать не собираюсь. И сдаваться тоже не умею, не тот характер. Если понадобится, всех на уши подниму – прокуратуру, газетчиков, гороно!

И никакими увольнениями меня не запугать: можно подумать, учителя, желающие поработать за копейки, перед школами в очередь выстраиваются! Еще неизвестно, кого первого на выход попросят, когда история со взятками наружу выплывет.

В таком решительном боевом настрое я успела за вечер и Марину в больнице навестить, и на приеме у участкового побывать. Не уверена, что от этого замотанного ежедневной текучкой дядечки будет много пользы, но как правильно оформить заявление в прокуратуру он мне подсказал.