Активация героического навыка «Обман времени» в связи со смертью
носителя. Резервное копирование базы данных. Очистка логов. Очистка
оперативной памяти носителя. До запуска 3… 2… 1…
Augmented Reality! Platform. Home Edition
…Я все еще вижу отпечатавшееся на сетчатке глаз дымно-багровое
зарево пламени, ощущаю вяжущий запах крови, слышу чьи-то истошные
крики, чувствую вкус рыхлой влажной земли во рту и запах бензина,
когда просыпаюсь.
— Фил! Я дома! — от кошмарного сна пробуждает звонкий Викин
голос, доносящийся из прихожей.
Она проходит в спальню и, наклонившись, целует.
— Вика… Родная… — руками тру глаза и потягиваюсь, чувствуя, как
ломит кости, а потом не могу удержаться, хватаю девушку и тяну на
себя.
Она со смехом падает в мои объятья. Обнимая, перекатываюсь на
нее и упираюсь в кровать локтями.
— Что, не ждал? — Вика дерзко и с вызовом улыбается. — Серьезно,
я думала, ты вовсю свободой пользуешься — ладно, не девочки, но с
друзьями-то уж мог бы в выходной погулять?
— Ждать — не ждал, но пользоваться свободой не собирался. Ты же
знаешь — у меня сейчас выходных нет. С утра бегал, потом изучал
рынок, прикидывал, что да как, потом бокс и тренажерка… К вечеру
уже так вымотался, что отрубился, читая Адизеса[1]. Он пишет до
того полезные книги, что они меня в сон клонят.
Она затыкает мне рот поцелуем и лезет рукой под футболку.
— А ты чего…
Я хочу спросить, почему она вернулась от родителей, к которым
уехала на все выходные, на день раньше, но кровь отливает от мозга.
На ближайшую четверть часа желание что-либо спрашивать
пропадает…
Когда мы, отдыхая, молча лежим, пытаюсь ухватить клочья
ускользающего сновидения, но в голове мелькают только образы — лес,
погреб, дождь, какие-то злые люди и моя полная беспомощность.
— Так ты чего раньше, чем планировала, вернулась? — вспоминаю я
незаданный вопрос.
— Ты знаешь… Мы сидели за столом, обедали, разговаривали.
Родители, брат, дочка… — Вика умолкает, погружаясь в воспоминания.
— И меня вдруг так сильно к тебе потянуло! Почувствовала, будто я
тебя теряю! Сначала хотела просто позвонить, потом смотрю — отец на
рыбалку собрался с ночевкой, у мамы тоже свои заботы… Расцеловала
Ксюшку и в машину. Так гнала, чтобы успеть засветло вернуться, чуть
в аварию не попала — вынесло на встречку, развернуло, мимо белый
«крузак» пронесся… — Вика рассказывает отрешенно, словно это все
произошло не с ней. — Зашла домой, услышала твое сопение и сразу
отлегло!
Прижимаю ее к себе, проникшись рассказом — работает эмпатия. Я,
будто наяву, ощущаю горечь потери и чего-то жуткого, что могло
произойти, но обошло нас стороной. Некоторое время мы лежим молча,
а потом Вика отрывает голову от моей груди и легко поднимается.
Встаю и иду вслед за ней в ванную не в силах оторвать взгляд от ее
округлых упругих полушарий.
— Поужинаем? — спрашивает она, когда мы вместе принимаем душ. —
Мама передала всяких пирожков.
— Жареных?
— Пареных! — Вика хлещет меня мочалкой. — С яйцами, луком,
капустой и картошкой!
— Да я просто спросил, ты чего, — отвечаю я, уворачиваясь. —
Маме спасибо большое! Все-все, сдаюсь!..
Ее реакция объясняется просто: устала от моих лекций о вредной
еде. А куда деваться, когда стоит вкусить обычной жареной картошки,
как система начинает засыпать предупреждениями и угрожает дебафами.
Вообще, судя по сообщениям интерфейса, все жареное повышает риск
онкологических заболеваний и повышает уровень холестерина. И все бы
ничего, но каждый раз, когда я вижу снижающееся пусть даже на
тысячную долю процента здоровье, удовольствие от вкусной еды
смазывается.
Пока Вика переодевается, я успеваю настрогать свежих овощей к
ужину. Это единственный способ хоть как-то нейтрализовать жирную
пищу — доказано системой.
