“Чёрт! Никита, да ответь же! “– я
нервно набирала снова и снова номер мужа, но он был вне зоны, а я
умудрилась забыть подарок в его студии.
Посмотрела на часы – класс уже
закончился.
“Ну, надо быть таким рассеянным?!
Почему не проверить, включил телефон, или нет”, – рассуждала я в
панике. До поезда оставалось три часа, а мне ещё необходимо было
собрать вещи… Надеялась попросить мужа, чтобы забрал пакет, а
теперь придётся самой заезжать.
– Молодой человек, мне надо на
Бауменскую одиннадцать, пожалуйста, – умоляюще посмотрела я на
водителя.
– Не вопрос, – покрутил он головой в
поисках парковки. – Только вбейте в заказ ещё один адрес.
– Спасибо! – пока он колдовал с
навигатором, я успела сделать поправки в приложении такси.
– Вы ведь меня там подождёте
несколько минут? Я недолго, – решила сразу проговорить, чтобы не
попасть впросак, – а потом отвезёте по первому адресу.
– Подожду. Но не больше десяти
минут, – предупредил, вливаясь в плотный поток машин на
проспекте.
– Я, правда, быстро! – заверила его,
жизнерадостно улыбаясь. Проблема была решена, и я выдохнула. На
Ленинградский вокзал от дома, в котором мы с Никитой снимали
квартиру, было рукой подать. Оставалось только покидать в сумку
вещи и…
Я прикрыла глаза, предвкушая встречу
с близкими. Несмотря на то что Питер от Москвы недалеко,
встречались мы, к сожалению, нечасто.
Но теперь я повзрослела, поумнела, и
многое виделось по-другому. По случаю юбилея отца соберётся вся
семья – самое время поговорить начистоту и выстроить отношения
по-новому.
“Ничего. Все загоны юности позади.
Приеду и в этот раз поговорю с Егором точно. Хватит уже дурить”, –
оптимистично думала я, прикидывая, сколько лет прошло, с тех пор
как видела его последний раз. Мысленно присвистнула, подсчитав, что
пролетело почти пять лет. Домой я потом приезжала. Только всегда
выгадывала, чтобы не столкнуться там с ним.
За окном такси сновали разноцветной
массовкой спешащие куда-то прохожие, соревнуясь с бесконечным
движением машин. Высотные здания, словно каменистые берега
управляли руслом шумного потока. За эти годы Москва стала для меня
пусть не родной, но более знакомой…
– Давайте недолго, а то здесь стоять
нельзя, – попросил водитель, паркуясь под знаком “парковка только
для служебных машин”.
В полуподвальное помещение, где муж
арендовал площадь под студию йоги, я спустилась на раз, два. Дверь
оказалась заперта, значит, Никита уже уехал домой. Порадовалась,
что оставила у себя запасной ключ, когда меняли замок, теперь он
болтался на общей связке.
Открыла входную дверь и, не
задерживаясь, завернула в зал, собираясь быстро забрать из шкафа,
служащего сейфом, коробку с часами, которые купила в подарок для
отца.
Влетела туда и даже успела по
инерции сделать несколько шагов, когда поняла, что в помещении
играет музыка, а в центре зала, на ковре, застеленном нашим новым
пледом, пара занимается совсем не йогой. Девушка восседала на
ком-то спиной ко мне, покачиваясь под музыку с запрокинутой в
экстазе головой. Её рыжие локоны плескались волнами из стороны в
сторону по обнажённой спине.
“Наташка, что ли?”– первое, что
пришло в голову. Из знакомых, только у Соболевой была такая
роскошная шевелюра. Но её я не видела давно. Она почему-то
перестала приходить ко мне на йогу ещё в конце зимы.
Стало неловко за своё вторжение, но
мне нужно было забрать пакет. И таксист ждать долго не
собирался.
Метнулась за перегородку.
Пока доставала подарок, плескалась
про себя, что устрою сегодня Никите, гуру моему безголовому,
кузькину мать, за то, что пускает в студию бог знает кого…
В спешке хлопнула дверцей. Статуэтка
Ганеши, украшающая полку шкафчика, покачнулась и... О боже!...
Рухнула с грохотом. Благо не разбилась. Поставила на место и
метнулась к выходу, надеясь, что парочка в трансе, и на шум не
среагировала.
